| Главная |
страница 1
© Байджиев М.Т., 2011. Все права защищены © Фонд М.Т. Байджиева «Седеп» по охране культурного наследия народов Кыргызстана, 2011. Все права защищены Произведение публикуется с разрешения автора и Фонда «Сейдеп» Не допускается тиражирование, воспроизведение текста или его фрагментов с целью коммерческого использования Дата размещения на сайте www.literatura.kg: 22 июня 2011 года Мар Ташимович БАЙДЖИЕВ Сказание о Сейтеке «Cказание о Сейтеке» – авторское произведение современного писателя-билингва Мара Байджиева. По форме оно представляет поэтическое переложение третьей части трилогии кыргызского народного эпоса «Манас», «Семетей», «Сейтек». В основу сказания положены варианты выдающихся народных сказителей-манасчи Сагынбая Орозбакова, Саякбая Каралаева, Багыша Сазанова и Шаабая Азизова. Публикуется по книге: Байджиев Мар. Cказание о Манасе, Семетее, Сейтеке: поэтическое переложение трилогии кыргызского эпоса «Манас». Ред. и авт. предисл. Г.Н. Хлыпенко; Худ. оформл. Б. Куренкеева. – Б.: КРСУ, 2011. – 245 с. УДК 398 ББК 82.3 (2 Ки) Б 18 Б 4702300500-11 ISBN 978-9967-05-759-3 Издание подготовлено при участии Кыргызско-Российского Славянского университета Допущено Министерством образования и науки Кыргызской Республики в качестве дополнительного учебно-хрестоматийного пособия для обучающихся в образовательных организациях
Захват ханской власти предателем Ханчоро Властолюбивый Ханчоро – Предатель, гад, прелюбодей – Ценою крови и смертей Всего добился своего: Себя он ханом объявил, Всех неугодных перебил, Изгнал, унизил, разорил. Решил он имя Семетей Стереть из памяти людей. Велел кыргызский каганат Отныне Ханством Ханчоро Во всех делах именовать. В долине рек Кен-Кол, Талас На Курултай людей созвал, Перед народом речь держал: – Добились цели мы своей – Повержен деспот Семетей! Теперь никто не поведет Кыргызов в гибельный поход! Народу не нужна война! И пусть живут в своих краях Манжу, китаец и калмак – У каждого своя страна! Отныне весь кыргызский род Спокойной жизнью заживет. Но если враг сюда придет – Живым отсюда не уйдет! Теперь союзник есть у нас – Род жедигеров, хан Кыяз! Но всё, что в руки взяли мы: Джайлоо, долины, табуны, Богатства, золото казны – Всё это потеряем вмиг, Если останется в живых Брат Семетея – Гульчоро! И потому я повелел Найти его, за всё спросить И принародно здесь казнить! С ним заодно мудрец Бакай. Убить бы надо старика, Да жаль, что здесь ни у кого На это не пойдет рука! – Мой хан! – вмешался эр Кыяз. – Я очень уважаю Вас. Вам Гульчоро молочный брат! Мать Семетея, говорят, Вскормила грудью вас троих – Нельзя об этом забывать! Прошу, мой хан, добрее быть, Обиды старые забыть И брата своего простить! – Не прав ты, дорогой Кыяз! – Ответил другу Ханчоро. – Ты раньше не был среди нас, И то, что я хочу сказать, Ты можешь попросту не знать. Я Семетею был не мил За то, что, не боясь, в глаза Я правду-матку говорил. А Гульчоро – наш друг и брат Пред ним стелился, лебезил, Частенько врал и клеветал. Отец его – хан Алмамбет С Китая к нам перебежал. Сперва пошел он в Сар-Арка К казаху славному Кокче, Где правил старец Айдархан. Вошел в доверие к нему, Давал советы, диктовал, Казахских ханов унижал. Когда же не было Кокче, К его жене он приставал. Узнав об этом, хан Кокче Был так от ревности взбешен, Что выгнал Алмамбета вон! Потом к Манасу он пришел И сапой тихою, как вошь, К нему в доверие заполз. А на поминках в Каркыра Гостей на скачках обманул. Почтенный поминальный той Кровавой кончился резнёй. Шесть ханов из шести родов К Манасу выслали послов, Чтобы доверчивый Манас Умерил друга своего, От власти отстранил его. Но хитроумный Алмамбет Подал Манасу свой совет: Всех ханов с армией собрать И на Китай походом гнать. Не знал доверчивый Манас, Что друг китаец Алмамбет Задумал Конурбаю месть: Кыргызской силой возродить Свою поруганную честь! В походе сорок дней подряд Войскам он отдых не давал. А кто болел иль отставал, Того на месте убивал! Кыргызы взяли Чет-Бейжин, Там все батыры полегли. Смертельно раненный Манас Вернулся в свой Талас один! Когда прошли Китайский вал, Вдали вдруг кто-то увидал, Что вслед за ними конь бредет. За холку своего коня Держался мертвый Алмамбет. Видать, китайская земля И прах его не приняла – За то, что из страны чужой На свой народ пошел войной И столько жизней загубил! И если Бог его простил, Судьба кыргызов не простит, Потомкам долго будет мстить! Мне это в детстве рассказал Глава дружины Кыргыл-чал. Когда мы прибыли в Кашгар: Я, Гульчоро, старик Бакай, – Хан жедигеров Чынгожо Сказал, что подлый Алмамбет Кыргызов загубил в бою, И потому он с Гульчоро В союз не вступит боевой! И Гульчоро тут озверел – Башку рассек ему камчой! Хан жедигеров Чынгожо, Как враг, пошел на нас войной. И Гульчоро, и Семетей, И хан казахский Уметей – Три брата от троих сестер. Когда брат младший Уметей За гибель своего отца От куны долю попросил, К нему приехал Гульчоро И брата своего убил. И если он вернется вновь, Не пожалеет никого. Не забывай, что в нем кипит Чужая, вражеская кровь. И мы должны его убить! – Во гневе Ханчоро сказал. Ему не возражал Кыяз. Народ затих и замолчал. Лишь было слышно, как в горах Бурлит и пенится Талас. И вновь пришли в кыргызский край Борьба за власть, смятенье, страх… Под властью Ханчоро Властолюбивый Ханчоро По ханству разослал приказ, Где б ни таился Гульчоро, Из-под земли его найти, Связать и в ставку привезти. Догнали беглеца в степи, И, окружив его кольцом, Пытались захватить живым. Не дрогнул храбрый Гульчоро – И вмиг аскерам четверым Снес головы мечом своим. К нему помчался сам Кыяз, Чтоб поразить его копьем, Но Гульчоро своим мечом Копье его перерубил. Но силы были не равны. Израненного Гульчоро Связали по рукам, ногам И в ставку хана привезли. Сам Ханчоро отдал приказ: – В живых оставьте беглеца! В лопатки вбейте два гвоздя! И бросьте со скотом в загон – Пусть там и подыхает он!.. Когда узнала Чачыкей, Что Ханчоро взял в ханстве власть, Чуть было не сошла с ума. Да разве думала она, Что Бог такое счастье даст! Когда вдруг умирает брат, Его вдову, детей-сирот Один из братьев в дом берет – Таков народный шариат. Теперь-то знала Чачыкей: Брат Семетея Ханчоро По праву женится на ней. Теперь никто не скажет ей, Что Ханчоро прелюбодей, И не придется по ночам Встречаться тайно от людей. Не будут звать ее вдовой – Отныне будет Чачыкей Законной ханскою женой! И ровно через десять дней Собрал счастливый Ханчоро Священников, родных, друзей. И хан кыргызов с Чачыкей, Став на колени пред людьми, Священной выпили воды – Свершили брачный свой никей. Из юрты в траурном платке Поздравить ханскую чету С поклоном вышла Ай-Чурек. Как лебедь белая, нежна, Как горная газель, стройна – Видать, для счастья и любви. Была Тенгиром создана. Хан жедигеров эр Кыяз Такой небесной красоты Нигде не видел отродясь. Кыяза обуяла страсть, И в Ай-Чурек влюбился он. «Чтоб тело белое ее Ласкать и нежить по ночам, Я б жизнь и честь свою отдал», – Едва успел подумать хан, Как хитроумный Ханчоро Кыяза, друга своего, Толкнул тихонечко в плечо. – Ну, как тебе моя джене? Прекрасна ликом, молода, Да жаль бедняжку, что вдова, – Сказал ехидный Ханчоро. – На эту милую вдову Я и во сне, и наяву Готов молиться хоть сейчас, – Ответил другу хан Кыяз. – Я вижу, друг мой жедигер, Тебе понравилась она. Ну что ж, мой друг, тогда поверь, Что Айчурек твоя жена! Нельзя добычу упускать, Коли сама попалась в пасть! Я сам хотел на ней поспать – Ревнива очень Чачыкей, Она не уживется с ней. Везет тебе, мой друг Кыяз! – Признался Ханчоро смеясь… Сватовство и женитьба Кыяза на Ай-Чурек И в тот же день сам Ханчоро, Чтобы поднять Кыязу дух, К вдове несчастной Ай-Чурек Послал речистых трех старух. – Нельзя сидеть Чурек одной Так долго в траурном платке И жить бездетною вдовой. Пускай немедленно джене С Кыязом совершит нике! – Велел сказать старухам хан. – Но как могу я быть с другим, Когда со мною Семетей, И я не расставалась с ним! Мой муж нигде не погребен – Ко мне живым вернется он! Ваш Ханчоро и хан Кыяз Сгубили мужа моего! А вы хотите, чтоб сейчас Я вышла замуж за него! – Рыдала горько Ай-Чурек. И вот старухи вразнобой Взялись упрашивать ее. – Народ наш мудрый говорит: «Придет с повинной головой Убийца твоего отца – Прости и мать свою отдай. И будет он тебя беречь, Любить сильнее, чем родной». – Благоразумной будь, Чурек, Смирись с жестокою судьбой! – Кыяз хороший человек, В обиду он тебя не даст. – Иначе грозный Ханчоро Не будет дом твой охранять, И похотливые друзья Начнут постель твою терзать. – И хан наш выгонит тебя С позором в город твой Герат, Или от ревности своей Убьет тебя здесь Чачыкей, – Старухи говорили ей. С поклоном проводив гостей, Кинжал достала свой вдова, Зажала крепко рукоять, Чтоб сердце острием достать. И тут услышала она, Как в глубине её груди Два сердца вразнобой стучат. – О, Семетей, любимый мой! Ужели волею судьбы Стучит во мне твой плод живой! Ребенка нашего, клянусь, Я сохраню любой ценой! – Рыдала юная вдова. Убить в себе две жизни враз Рука ее не поднялась. Вот солнце ясное взошло К вершинам поднебесных гор. И слышит Ай-Чурек с утра У юрты громкий разговор. – Здесь Семетею мы сейчас Молитву памяти прочтем, Потом пусть к ней войдёт Кыяз И сам поговорит с вдовой, Предложит стать ему женой. А если даст она отказ, Свяжите по рукам, ногам, Пусть в ханство увезет свое И женится на ней он там! – Распорядился Ханчоро. Когда к Чурек вошел Кыяз, Она навстречу поднялась С поклоном в траурном платке. – Мой хан, зачем тебе нужна Чужая вдовая жена? Ужель не в силах ты найти Девицу юной красоты? – С мольбою молвила она. – О, Ай-Чурек! Прости меня! Упасть готов к твоим ногам, Молиться вечно небесам, Просить, чтоб сам Коке-Тенгир Берег и охранял тебя! И за тебя я, Ай-Чурек, Судьбу и жизнь свою отдам! А Семетея твоего, Клянусь тебе, не убивал! По глупой доброте своей Попал в расставленный капкан. За этот грех перед тобой Я буду каяться всю жизнь. Не можешь ты меня простить – Даю тебе, Чурек, свой меч – Мне можешь голову отсечь! – Сказал в отчаянье Кыяз. – Меж нами, хан, большой порог, Переступить его нельзя! От Семетея моего Во мне ребенок наш живет. И поклялась Тенгиру я: «Пусть буду нищею вдовой, Я буду жертвовать собой, Чтоб только жил ребенок мой!» – В слезах сказала Ай-Чурек. – Чурек, я очень одинок, Имею ханство, свой народ, Но бог потомства не дает. Я род свой жизнью защищал, В боях кровавых побеждал. В знак примиренья в жены взял Я дочь Жаная Жайнаке. Потом красотка Каракёз Женою верной мне была. Женат был дважды, но беда! К несчастью, ни одна жена Ребенка в дом не принесла. Мне сам пророк сказал во сне, Что кровного ребенка мне Создатель никогда не даст. Зачем богатство мне и власть, Коль нет потомства у меня? Кто будет ловчих птиц моих Кормить, поить, дрессировать? А кто с копьем и айбалтой Народ мой будет защищать? И знай, Чурек, ребенок твой Мне будет дорог, как родной! И буду счастлив я в тот миг, Когда увижу, как дитё С улыбкой грудь твою сосет. Как будто в дом пришла ко мне Святая мать – Умай-эне! Клянусь я честью, Ай-Чурек, Что никогда ребенок твой Не будет знать, что я чужой. Когда он явится на свет, Устрою небывалый той! Гостей почтенных позову, И сам я имя дам ему! И будет жить он и расти, Как наш ребеночек родной! – Так обещал вдове Кыяз, И на колени Ай-Чурек Упали слезы с ханских глаз. И в ту же ночь через Алай, В далекий свой кашгарский край, Туда, где жедигеров род Кыргызский представлял народ, Увез невесту хан Кыяз. И был доволен он женой: Покорна, хороша собой. Но Ай-Чурек была хитра: Всегда покорна и добра, Давала мужу по ночам Снотворный с кумысом бальзам. И, ласкою обворожив, На сон грядущий уложив, Служанку, схожую с собой, Пускала к мужу на покой. С тех пор как Ай-Чурек, Кыяз Договорились меж собой И стали мужем и женой. И вот настал тот самый час, Когда встревоженный Кыяз Позвал старух киндин-эне, Чтоб помогли рожать жене. Старухи, щупая живот, Шептались тихо меж собой, Боялись, что у Ай-Чурек Из чрева выйдет мертвый плод Иль недоношенный урод. Но, слава Богу, обошлось, Хотя помучиться пришлось. Родился сын-батыр живой, Не в меру крепкий и большой. В народе разговор пошел: «Не Семетея ли сынка Бесплодному Кыязу в дом С Таласа в чреве принесла Его последняя токол?» – Шептались люди меж собой. А хан Кыяз на день седьмой Собрал гостей на бешик-той. – Друзья и братья! Мой народ! Я счастлив наконец и рад. Родился сын – наследник мой! И подарила мне его Моя прекрасная Чурек! Я слышал, слух идет о том, Что раньше срока он рожден, Но крепок, как батыр, силен! Не забывайте вы, друзья, Что с той и с этой стороны Он ханской кровью порожден. Кончайте сплетни и молву, А кто болтает, я ему Башку немедля оторву! – Сказал во гневе хан Кыяз. – Ну, а теперь прошу я вас, Найдите имя вы сейчас И дайте сыну моему, – Сказал с улыбкой хан Кыяз. Стал каждый думать и гадать, Каким бы именем назвать. Да вот никто из мудрецов Дать имя мальчику не смог. И вдруг пришел на этот той Бродяга с нищенской клюкой. Дал имя мальчику «Сейтек». – Пусть это имя навсегда В народе вашем будет жить, Переходить из века в век! – Сказал бродячий дубана. И, трижды прокричав «Алас!», Пришелец вмиг исчез из глаз. Кыяз с достоинством сдержал: Носил на шее малыша Нередко баловал, ласкал И, как родного, целовал. Потом, когда подрос Сейтек, Учил держаться на коне, Колоть копьем, рубить мечом И защищать себя щитом. Была довольна Ай-Чурек Своим мужающим дитём. И с нетерпением ждала, Когда он зрелость наберет, Чтоб рассказать ему о том, Что дед его – батыр Манас, А родина его – Талас, Отец его – хан Семетей. И что в страдании живут Мудрец Бакай, брат Гульчоро, Родная бабка Каныкей. И что коварный Ханчоро Путем предательства и зла Убил отца и занял трон. О том, что сын ее Сейтек Обязан выполнить свой долг: В Талас вернуться должен свой И каганат восстановить, Чтобы народ его родной Вновь в мире и в единстве жил. И тайно, чтоб не знал Кыяз, Письмо отправила в Талас. В страданиях там много лет Томился бедный Гульчоро. И сообщила Ай-Чурек О том, что сын ее Сейтек От Семетея порожден. Просила, чтобы Гульчоро, Берег себя, набрался сил, Как только возмужает сын, Род джедигеров посетил, С Сейтеком сам поговорил… В пещере жил один как перст – Табун там ханский охранял. Страдал от боли, голодал, Терял надежду, духом пал И постепенно умирал. Когда его достигла весть О том, что в ханстве джедигер Потомство от Манаса есть, Воспрянул духом Гульчоро. Решил он вновь восстановить Единство, равенство и честь. Молился небу, чтоб Сейтек Скорее вырос, возмужал И в руки меч и щит свой взял… И вот дождался Гульчоро, Когда Сейтеку, наконец, Исполнилось тринадцать лет. С трудом одолевая боль, Хромая, к юрте он пришел, Где жил табунщик Карагул – Глава всех ханских пастухов, И попросил себе отгул. – Я, как общипанный сокóл: Одежды нет, разут и гол, И мне осталось мало жить. Такого нищего раба Вам стыдно будет хоронить. Спущусь в Талас я к Каныкей, Одежду попрошу у ней. Идти пешком не хватит сил, Коня мне дай, друг Карагул? – Он у табунщика просил. – Ну, ладно, мой несчастный раб! Растрогал ты меня до слез – Ведь ты давно не видел баб! Даю тебе отгул пять дней, Чтоб повидаться с Каныкей. Бери конягу Бозбайтал – И чтоб назад не опоздал! – С угрозой Карагул сказал. Был рад и счастлив Гульчоро. И, тут же, оседлав коня, Помчался в джедигерский край И в ставку ханскую пришел. Кыяз, увидев Гульчоро, От злости страшно был взбешен. – Связать немедля! – крикнул он. – К нам этот раб приехал сам! Срубите голову ему И бросьте на съеденье псам! Но тут вбежала Ай-Чурек. – Пришел с повинной Гульчоро. Мой хан, помилуйте его! И вспомните о притче той, Что говорит простой народ, Когда с повинной головой Твой лютый враг к тебе придет. Убийцу своего отца Мой сын, Вы знаете, Кыяз, В утробе матери простил. И вот теперь на этот раз, Мой хан, черед Ваш наступил! – Молила мужа Ай-Чурек. И гнев Кыяз свой погасил, Чоро на волю отпустил. Служанок вызвала Чурек, Велела гостя своего Раздеть, умыть, переодеть И раны на спине его Травой лечебной натереть. И сына позвала к себе. Когда увидел Гульчоро Сейтека, слез сдержать не мог, Как будто здесь увидел он Живого брата своего: Осанка та же, тот же рост, В плечах осанистая мощь, Улыбка та же, взгляд вождя. – Брат Семетей! Ужели я Увидел вновь живым тебя!? – Кричал от счастья Гульчоро, Сейтека к сердцу прижимал, От счастья, как дитё, рыдал. – С тобой, я верю, мой Сейтек, Повержен будет Ханчоро! С престола сбросим мы его, А с ним предательство и лесть! И вновь вернутся в край родной Единство, равенство и честь! И будет вечно наш народ Пахать и сеять на земле Обетованной и родной, Судьбой и Богом данной нам. И будет защищать свой род Единый, добрый, честный хан! От Гульчоро узнал Сейтек, Что дед его – батыр Манас, Что родина его – Талас, Что Ханчоро и хан Кыяз Отца убили, взяли власть. Узнал, что на земле своей Живут в неволе, в нищете, Сидят на хлебе и воде Родная бабка Каныкей И Чыйырды – пробабка с ней; Что мудрый старина Бакай, Как раб, в изгнании живет, Пасет верблюдов, ханский скот. Обиделся Сейтек на мать, Во гневе начал упрекать За то, что столько лет она Скрывала истину, врала; С убийцею его отца Жила покорно как жена; Что беззащитных стариков Одних оставила она. – О нет, мой сын, ты здесь не прав! Перед отцом твоим родным Я целомудренна, чиста. Кыязу я по вечерам Давала с кумысом дурман, И спать ложила я к нему Служанку, схожую со мной. И знал бесплодный хан Кыяз, Что сын ему ты неродной, – Сказала сыну Ай-Чурек. – Родного он сгубил отца! Убью сейчас я подлеца! – Вскричал и выхватил свой меч В безумной ярости Сейтек. – Постой, сынок! Не горячись. Он пред тобой не виноват. Я поступила здесь, как мать, Иначе гибели своей С тобой бы нам не избежать. Тебя б прикончил Ханчоро, Страшась, что Семетея сын, Как вырастет, убьет его. Меня от ревности своей Сгубила б сучка Чачыкей, – Сказала сыну Ай-Чурек. – Хранила тайно, мой сынок, Броню Манаса ак-олпок, Копье Манаса – сыр-найза. Сундук открыла Ай-Чурек, Батырам все передала. Воспрянул духом тут Сейтек: – Где мой Талас – родимый край? Где бабушка, мудрец Бакай? И если бедный мой народ Страдает там и терпит гнет, Клянусь я небом и землей, Исполню долг сыновний свой! Войной пойду я на Талас, Где ждет меня мой дед Манас! Там, где витает дух святой Отца родного моего. Я рассчитаюсь с Ханчоро! Спасу несчастных стариков! Народ свой вырву из оков! И накажу я подлецов! Теперь я не останусь здесь, Вернуть народу должен я Единство, равенство и честь! Как завещал мой дед Манас: «Вчера, сегодня, завтра, впредь Или победа, или смерть!» И тут же, оседлав коней, Пока спал пьяный хан Кыяз, Сейтек, Чурек и Гульчоро Умчались в тишине ночной В долину рек Кен-Кол, Талас. Проснулся в юрте хан Кыяз. Позвал жену, чтоб принесла С бальзамом чашу кумыса. Кумыс Чурек не принесла. Кругом покой и тишина. Пошел он в дом, где спал Сейтек, И там не видно Ай-Чурек – Куда-то сгинула жена. Пошел в табун – нет Тоотору, Его любимого коня. И тут все понял хан Кыяз. Он вспомнил истину о том, Что как волчонка ни корми – Не станет он дворовым псом. И тут же, оседлав коня, Помчался хан Кыяз вослед. Догнал их на закате дня В ущелье, где бурлит река. Пустив на отдых лошадей, Все трое грелись у огня. – Не бойтесь, я не трону вас, – Сказал спокойно хан Кыяз. – Хотел вдогонку вам послать Чоро с отрядом боевым, Тогда, клянусь, никто из вас Здесь не остался бы живым. Ты знаешь, милая Чурек, Я одинокий человек, И потому твой сын Сейтек Мне стал родней и ближе всех. Останься, мой Сейтек, со мной. Когда уйду я в мир иной, Ты станешь ханом джедигер. И будешь сам в руках держать Судьбу людей, богатство, власть! – Сказал Сейтеку хан Кыяз. – Как повелел нам шариат, За смерть отца простил я Вас, За это Вы меня, мой хан, Любили, как родной отец. Но должен ехать я в Талас, Единство там восстановить Родов, воюющих за власть! За это дед мой хан Манас, Отец родной хан Семетей Боролись до последних дней. Я должен выполнить завет: «Единство, равенство и честь». Так завещал Манас, мой дед! – Ответил юноша Сейтек. – Тебя прошу я, Ай-Чурек, Останься, милая, со мной, – Просил и умолял Кыяз, Но Ай-Чурек сказала: – Нет! С копьем нещадным сыр-найза К Кыязу вышел Гульчоро. – Видать, забыл ты, хан Кыяз, Как ты с поганым Ханчоро Заставил кровью харкать нас, И как от подлости твоей Погиб наш славный Семетей?! И если сын его простил, Простить тебя я не могу. И ты, предатель хан Кыяз, В смертельном предо мной долгу! С Сейтеком мы тебе сейчас Могли бы отрубить башку. Но между нами мать – Чурек, И пусть она рассудит нас. Тебя, бесчестный хан Кыяз, На эр-сайыш зову сейчас! – Сказал во гневе Гульчоро. И два батыра в тот же час, Пошли на смертный эр-сайыш. Искрился и звенел булат. Копье ломалось. Гнулся щит. Из ран батыров кровь текла. Но как ни бились, не могли Друг друга насмерть поразить. Пустив коней во весь опор, Взялись они за айбалта. И так рубились до тех пор, Пока отважный Гульчоро Кыязу не пронзил плечо. И, на прекрасную Чурек Взглянув в тоске последний раз, Свалился замертво Кыяз. – Теперь-то джедигеров род, Другого хана изберет, – Сказал спокойно Гульчоро. И, хана привязав к седлу, Коня Кыяза Тоотору По крупу стеганул камчой. И с мертвым седоком скакун Домой умчался в свой табун. Приезд Сейтека в Талас Пройдя тернистый долгий путь, На пятый день они пришли, В долину рек Кен-Кол, Талас. К воде спустились отдохнуть, И здесь услышали они, Как стонет жалобно верблюд. (То был походный Бозинген. На нем когда-то сам Манас Возил оружье и запас). Верблюда старого вела Едва державшись на ногах, Старушка смуглая с клюкой. Людей увидев, подошла Она с протянутой рукой. – Простите, люди, вы меня. Одна в горах страдаю я, И жить на свете не хочу. Убить меня прошу я всех, Да вот никто не хочет брать На душу этот страшный грех. Была Манасу я женой, Шахиней гордой и судьей, Подругой нежной и вдовой. И вот теперь, под старость лет, Я стала нищей и слугой. Погиб мой славный Семетей. Скажи, сынок, ты кто такой? И кто пришел сюда с тобой? – В слезах спросила Каныкей. – Я внук родной твой, энеке! Отец мой – сын твой Семетей! А это мать моя – Чурек. С ней рядом – дядя Гульчоро. Видать, забыли Вы его? – Спросил с улыбкою Сейтек. – Ужели вижу вас в живых! – Рыдала горько Каныкей, Прижав к груди своих родных. А рядом Бозинген стонал, И слезы, как живой алмаз, Струились из верблюжьих глаз. Там шел народный Курултай. Собрались здесь со всех родов, Аилов, малых городов. Народ решал как на духу Свою дальнейшую судьбу. Узнав, что прибыл к ним Сейтек, Народ был рад и ликовал, Что внук Манаса возмужал И что приехал в отчий край На всенародный Курултай. Перед народом выступал Правитель рода, краснобай: – Сейчас должны мы порешить, Как будем с вами дальше жить! Нищает с каждым днем народ, Теряет веру, совесть, врет, Ворует, трусит, предает, Прелюбодействует, как скот! И тут же слово взял другой: – А наш правитель Ханчоро Арак с утра, как лошадь, пьет. И с потаскухой Чачыкей Запасы золота в казне, Угодья, пашни, землю, скот Друзьям и братьям раздает! – Мы думали, что Ханчоро Спасет народ от нищеты, – Он нас жестоко обманул! – Кричал табунщик Карагул. Перед народом выступал Один правитель за другим, Делился мнением своим. – И сбить должны мы с хана спесь, Напомнить, что хозяин здесь – Наш всенародный Курултай! – И в ханстве вновь восстановить, Как завещал батыр Манас: Единство, равенство и честь! К народу вышел хан Бакай: – Мои родные! Курултай! Теперь все знают: Ханчоро Не может ханством управлять. Пусть Гульчоро пойдет к нему И скажет хану, чтобы он Сейтеку передал свой трон, Что так решил наш Курултай! – Закончил речь свою Бакай. И вот посланник Гульчоро Пришел с охраной в хан-сарай. – Послушай, брат мой Ханчоро, Не можешь ханством править ты, Довел народ до нищеты. Сейтеку трон свой передай – Так порешил наш Курултай! Не то разгневанный народ Сравняет хан-сарай с землей И сам расправится с тобой, – Сказал с поклоном Гульчоро. Хан долго протирал глаза, Видать, был пьян уже с утра. Я б мог убить тебя сейчас, Но всенародный Курултай За это спуску мне не даст. А если юный ваш Сейтек, Сумеет весь народ спасти От голода и нищеты, Пусть трон берет свой, мне не жаль: От власти ханской я устал! Мне, кроме Чачыкей моей, Не нужно в жизни ничего. Давай же выпьем за нее! – Ответил пьяный Ханчоро. Но тут вмешалась Чачыкей: – Когда доверчивый Манас Всю власть в кагане и казну Отцу доверил твоему, Предатель подлый Алмамбет Погнал кыргызов на войну И всех в Китае загубил. Ужель об этом ты забыл?! Теперь ты хочешь, Гульчоро, Сейтека юного дурить, Чтоб в ханстве власть всю захватить, Чтобы потом кыргызский край Своим китайцам передать! А ты, трусливый Ханчоро, Не можешь этого понять! – Сказала злобно Чачыкей. Во гневе страшном Гульчоро За косы женщину схватил, Швырнул к стене что было сил. Тут Ханчоро схватил кинжал, Да был, видать, он слишком пьян, – Споткнулся, на ковер упал. Чоро его опередил И в сердце брата своего Кинжал по рукоять вонзил. Когда вернулся Гульчоро, О смерти хана рассказал, В долине, словно гром с небес, Раздался клич земли родной: «Единство, Равенство и Честь!» Подняв Сейтека на кошме, Надели ханский малахай, И мудрый старина Бакай Вознес ладони к небесам: – Создатель наш! Прошу тебя: Народ в единстве сохрани – Пускай плодится и живет! Пусть множится, жиреет скот, И льется в закрома зерно! На волю, жизнь и труд его Не посягает пусть никто! И пусть народ наш тыщи лет Не знает горести и бед! Дай честь и мудрость старикам, Добро и ласку матерям, Отвагу, совесть сыновьям, Благоразумье дочерям! Народ чтоб в мире вольно жил, Отдали кровь свою и жизнь Кыргызов верные сыны! Пусть будет хан, занявший трон, В народ свой, как Манас, влюблен! И землю предков от врагов Хранит и защищает он! Чтоб был народ всегда един! И, потрясая небеса, Долины, горы и леса, Под солнцем грянуло «Омин!» абалак – бита при игре в ордо. ажо – предводитель, глава народа. ай – луна, сияние в ночи. айбалта – секира. айкёл – великодушный. аймак (монг.) – селенье. айран – кислое молоко. ак – белый, символ чистоты. аким – властитель. ак-олпок – боевая верхняя одежда. ак-орго – белая юрта. ак-келте – ружье Манаса. ак-шумкар – белый сокол ала-алас – заклинание. ала-кийиз – нерасшитая кошма из войлока. аламан-байге – скачки на приз. алас – окуривание дымом арчи. альчики – косточки коленного сустава для игр. аргымак (аргамак) – скакун. аскер – воин. аския – шутка. аш – поминки ашпозчу – повар. аэд (греч.) – сказитель эпоса. аяк – чаша. аяш – обращение к супругу и супруге друга. Байге – приз. Бакан – шест. Балта – топор. Балтыркан – горное растение. Барымта – угон табуна. Батман – масса в четыре пуда. Батыр – воин, герой. Бешбармак – мясное блюдо Бешик – люлька. Бешик-той – пир в честь новорожденного. Бобо (тадж.) – дедушка. Боз-кисе – мешочек для огнива. Бозо – хмельной напиток из проса. Бийкеч – танцовщица, в переносном смысле – девушка. Бичик (калмыц.) – святая книга. Бурдюк – кожаный мешок для молока. Бурут – так китайцы и калмыки называли кыргызов. Буудан – могучий конь. Дамбылда – священнослужитель. Дарья, дарыя – река. Джене – обращение к жене старшего брата. Добулбас – боевой барабан. Доомат – требование. Дубана – нищий. Дулдул – крылатый конь. Жамбы – пластина из серебра или золота, мишень для стрельбы. Жасол – слуга хана. Жезде – муж старшей сестры. Желдет – солдат. Женгей (казах.) – обращение к жене старшего брата. Жигит – юноша, воин, слуга. Жолборс – тигр. Журт – народ. Зекет – налог со скота. Зиндан – тюремная яма. Каган, каганат – государство. Кадыр-тюн – святая ночь. Казы – глава. Какан – китайский правитель. Калча – так кыргызы называют калмыков. Калыс – объективный. Кандагай – спортивные брюки из сыромятной кожи. Капыр – иноверец, не мусульманин. Кара-чечекей – зеница ока. Кемин – название реки. Келинчек – молодка. Кереге – решетчатые стены юрты. Керней – боевая труба. Киндик-эне – повивальная бабка. Козго атар – меткий стрелок. Кокжал – сивогривый. Коке-Тенгир – Всевышний создатель Кокор – кувшин из кожи. Кумбез – мавзолей. Куна – вира, плата за убитого. Кутырь – древнерусская мера масла. Куреш – борьба. Куржун – перекидной мешок. Курултай – всенародное собрание. Кыз – девочка Кыз-куумай – догони девушку, спортивная игра. Кызыл-Чок – чиновник. Майдан – фронт, площадь. Манкурт – потерявший память. Мергенчи – охотник. Моор – печать. Мыйзам – закон. ордо – игра с выбиванием альчиков за круг. Пиала – фарфоровая чаша «Салам – алик» – приветствие и ответ. Салт – обычай. Саяпкер – тренер скакунов. Святой Хызыр (Кыдыр) – святой, оберегающий от бед. Секетбай – любовная песня. Суннат – обряд обрезания мальчиков. Сурнай – флейта, дудка. Суусар – куница. Сыр-найза – крашеное копье. Сюйюнчи – благая весть. Тавак – деревянное блюдо. Тай-ата – дед по матери. Тайган – гончий пес кыргызской породы. Там-там – боевой барабан. Тебетей – круглый зимний головной убор. Тенге – деньги. Тенгир – всевышний. Тентек – шалун. Тердик – потник под седлом. Тогуз коргоол – девять шариков, настольная игра. Той – пир. Токол – младшая жена. Томпой – большой альчик. Тон – шуба Тор-ага – председатель. Тошек – постель. Туле – трапеза в честь какого-либо события. Тулпар – сказочный скакун. Тюмен – 10 тысяч Тюндюк – дымоход юрты. Укурук – жердь с петлей. Умай-эне – святая мать. Хан, кан – правитель рода. Хан-сарай – ханский дворец. Чанач – кожаный мешок для кумыса. Чапан – халат. Чачтак – серебрянные украшения на косах. Чойчек – деревянная чашечка. Чокмор – дубинка. Чоро – боевой дружинник. Чочок – половой орган младенца. Чылбыр – поводок коня. Шариат – обычай. Шер – лев. Ширдак – расшитый ковер из войлока. Шуркуя – блудница, непутевая. Эже – сестра. Эжигей – молочное блюдо. Элечек – женский головной убор. Эмчек – грудь, сосок. Эне – мать. Энеке – мамочка. Эр-сайыш – битва всадников на копьях. Смотрите также:
Байджиев М. Т., 2011. Все права защищены Фонд М. Т. Байджиева «Седеп» по охране культурного наследия народов Кыргызстана, 2011
249.37kb.
Главными задачами, определяющими деятельность организационно-методического центра мук рко муниципального образования Рыбновский муниципальный район в 2011 г
180.89kb.
Сохранение уникального культурного наследия – атрибут успеха туризма в кыргызстане
69.89kb.
Учебная программа для специальности: 1-23 01 13 «Историко-архивоведение»
548.66kb.
Отчет отделения теоретической физики фиан за 2011 год
547.23kb.
Лео Германн, 1998. Все права защищены Султанов О. С., 1998
3350.79kb.
Нумерология пособие для самостоятельной работы
369.07kb.
Перечень объектов культурного наследия в г. Нижнем Новгороде, предлагаемые для размещения мини-гостиниц
312.05kb.
Контрольное управление информационный
616.1kb.
П/п Наименование объекта культурного наследия с указанием объектов, входящих в его состав, в соответствии с актом органа государственной власти о его постановке на государственную охрану
55.24kb.
Вадим Зеланд Клип-трансерфинг. Принципы управления реальностью
1798.05kb.
Перечень объектов культурного наследия
5175.68kb.
|