На правах рукописи

Пиляева Марина Анатольевна

Политика Израиля по выстраиванию отношений

с мусульманскими странами

на примере Турции и Ирана (1950-2011 гг.)

Специальность 07.00.15 –

История международных отношений и внешней политики
Автореферат диссертации на соискание ученой степени

кандидата исторических наук

Москва – 2012

Работа выполнена на кафедре востоковедения Московского государственного института (Университета) международных отношений МИД России

Научный руководитель:	доктор исторических наук, профессор ЗВЯГЕЛЬСКАЯ Ирина Доновна
Официальные оппоненты:	доктор исторических наук, профессор КОСАЧ Григорий Григорьевич, профессор кафедры современного Востока факультета истории, политологии и права Историко-архивного института РГГУ кандидат исторических наук НОСЕНКО Татьяна Всеволодовна, ведущий научный сотрудник отдела изучения Израиля и еврейских общин Института востоковедения РАН
Ведущая организация:	Институт мировой экономики и международных отношений РАН

Защита состоится «15» мая 2012 г. на заседании диссертационного совета Д 209.002.03 (исторические науки) при Московском государственном институте (Университете) международных отношений МИД России в 16.00 часов, ауд. 3038.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке МГИМО (У) МИД России по адресу: 119454, г. Москва, пр-т Вернадского, 76. С авторефератом диссертации можно ознакомиться на сайте www.mgimo.ru.
Автореферат разослан «13» апреля 2012 г.

Ученый секретарь диссертационного совета д.и.н., профессор

А.Л.ЕМЕЛЬЯНОВ

Постановка проблемы и актуальность темы

В современном мире проблематика и принципы выстраивания союзнического взаимодействия – как межгосударственного, так и между государствами и иными акторами международных отношений – приобретают все возрастающее значение. Неотъемлемая часть любой системы международных отношений – военно-политические блоки, двусторонние стратегические союзы, интеграционные объединения, которые, в свою очередь, не являются статичными и подвержены различного рода трансформационным процессам.

В ближневосточном преломлении данные вопросы представляют особый интерес. В силу особенностей исторического, культурного и социально-экономического развития этого неоднородного по своей структуре и конфликтогенного региона в нем отсутствует однозначный лидер, на эту роль неизменно претендует целый ряд игроков. Политическая ситуация в ближневосточных государствах отличается значительной подвижностью, многоуровневым характером и невысокой степенью предсказуемости развития дальнейших  событий. Все туже затягивается узел неурегулированных застарелых конфликтов. Даже в тех странах, где внутриполитическое положение казалось относительно стабильным, назрели глубочайшие социально-экономические и этно-конфессиональные противоречия, уже приведшие к возникновению новых точек вооруженной конфронтации, к разбалансированию устоявшейся региональной структуры.

Этно-конфессиональный фактор на Ближнем Востоке играет огромную роль, что находит свое проявление как во внутренней структуре и особенностях политической системы отдельных государств, так и в их поведении на международной арене. Кризисные явления усугубляются возрастающей разобщенностью по этно-конфессиональному признаку. При этом в последние годы чрезвычайно усилились амбиции Ирана, претендующего на ведущую роль в регионе и в мусульманском мире в целом. Лидером в ближневосточных делах энергично стремится стать и Турция. В то же время на политической карте региона есть еще один уникальный по всем своим параметрам актор – Израиль. Уже более 60 лет, с самого первого дня своего существования, это государство находится в беспрецедентной ситуации конфликта с большинством своих соседей по региону. Палестинская проблема остается нерешенной, а мирные договоры и дипломатические отношения Израиль имеет только с двумя арабскими государствами – Египтом (с 1979 г.) и Иорданией (с 1994 г.). С этими же странами у Израиля существуют и международно-признанные границы. Территориальный вопрос с Сирией, Ливаном по сей день не урегулирован. В 1999 г. Израиль установил дипломатические отношения с Мавританией, однако в начале 2009 г. после масштабной израильской военной операции «Литой свинец» в секторе Газа Нуакшот эти отношения разорвал. С середины 1990-х гг. до октября 2000 г. Израиль поддерживал отношения с Катаром, Оманом, Марокко и Тунисом на уровне бюро по связям, однако по инициативе упомянутых арабских стран эти отношения были прерваны в связи с началом второй палестинской «интифады».

Таким образом, в условиях многолетнего конфликта Израиль по-прежнему остается недостаточно интегрированным в структуру того региона, в котором это государство расположено, – как в политическом, так и экономическом плане. Для мировой практики это – беспрецедентный случай.

На сегодняшний день сформировались различные точки зрения относительно места и роли Израиля в системе международных отношений – как на глобальном, так и на региональном уровне. Многие исследователи характеризуют внешнюю политику Израиля как ориентированную в первую очередь на Запад. Однако на деле ситуация не столь однозначна. В силу своего географического положения Израиль является интегральной частью Ближнего Востока, и в разные периоды своей истории пытался наладить – зачастую неформальные – связи с государствами региона, применяя при этом чрезвычайно интересные для изучения нестандартные критерии выбора потенциальных партнеров и принципы выстраивания отношений с ними. В условиях отсутствия (либо недостаточно высокой степени развития) отношений с соседними арабскими государствами именно стратегические отношения со странами, в которых преобладает мусульманское, но не арабское население, могли бы стать для Израиля своеобразным «мостом» в регионе. Эта идея нашла свое практическое выражение в израильской концепции «периферийного альянса», суть которой сводилась к необходимости поиска союзников во враждебном окружении по этническому и конфессиональному признакам, что имеет мало прецедентов в современной мировой практике.

Наиболее яркими примерами такого рода взаимодействия являются израильско-иранские и израильско-турецкие отношения. Уже в первые годы существования Государства Израиль именно Иран и Турция были выбраны израильским руководством в качестве потенциальных союзников на пространстве региона Ближнего и Среднего Востока.

Актуальность темы исследования обусловлена значением Ближнего и Среднего Востока для мировой стабильности. На пространстве этого региона происходят серьезные трансформационные процессы, которые оказывают непосредственное влияние на ситуацию в сфере безопасности во всем мире. Накапливание в регионе Ближнего и Среднего Востока кризисного потенциала все в большей степени усиливает необходимость наращивания российского позитивного воздействия на ближневосточные процессы, повышения эффективности внешнеполитических шагов России на данном направлении. Для этого, в свою очередь, требуется наиболее полное и цельное представления о системе международных отношений этого региона. В этой связи особое значение приобретает анализ ближневосточного направления внешней политики Израиля, его исторического опыта налаживания связей с мусульманскими странами.

Тема исследования чрезвычайно важна и в контексте израильской внешней политики в целом, хотя до настоящего времени она не получила широкого освещения в научной литературе. Анализ данной проблематики важен для формирования объективных представлений о внешнеполитической стратегии Израиля, что имеет как теоретическую, так и практическую значимость. Изучение «мусульманского» вектора внешней политики Израиля на примере его отношений с Турцией и Ираном имеет и существенное прикладное значение, в частности, в контексте аналитической подпитки реализации задач внешней политики Российской Федерации в регионе Ближнего и Среднего Востока. Материалы диссертации также могут быть использованы при написании учебных пособий, разработке общих и специальных курсов по Ближнему Востоку, истории и внешней политике Израиля.

Новизна исследования заключается в том, что в нем рассмотрена динамика трансформации и развития этно-конфессионального фактора во внешней политике Израиля на примере его отношений с Турцией и Ираном, а также соотношение такого взаимодействия с ситуацией в регионе в целом. Попытка подобного рода комплексного исследования упомянутого направления внешней политики Израиля в российском востоковедении предпринимается впервые.

В качестве объекта исследования выбран этно-конфессиональный аспект политики Израиля на международной арене, являющийся элементом его общей стратегии по укреплению позиций и поиску союзников.

Предмет исследования – эволюция израильско-турецких и израильско-иранских отношений. Изначально израильско-иранские и израильско-турецкие отношения развивались по сходной модели, однако перспективы стратегического союза с Ираном сошли на нет после победы исламской революции в 1979 г. Израильско-турецкие отношения вышли на качественно новый уровень в период усиления позиций исламистов в Турции, но позже в контексте изменения роли региональных игроков под влиянием арабских революций стали испытывать серьезную напряженность. В рамках настоящей диссертации в отдельных случаях автором допускается расширение рамок предмета исследования, в частности, в разделах работы, посвященных анализу израильской стратегии по отношению к Турции, рассматриваются также и особенности израильско-курдского взаимодействия.

Цели и задачи исследования

Цель исследования состоит в выявлении концептуальных подходов, задач и принципов стратегии Израиля по отношению к Турции и Ирану и степени эффективности стратегии выстраивания отношений с мусульманскими странами во внешней политике Израиля.

Реализация поставленной цели потребовала решения ряда исследовательских задач:

- рассмотреть особенности внешней политики Израиля;

--проанализировать концептуализацию внешнеполитической активности Израиля, направленной на развитие взаимодействия со странами региона Ближнего и Среднего Востока с преобладающим мусульманским неарабским населением;

- установить объективные и субъективные факторы формирования стратегического партнерства Израиля и Ирана (до 1979 г.), а также Израиля и Турции;

- проследить влияние региональных проблем (курдской, палестинской) на израильско-турецкие отношения;

- оценить глубину нынешнего кризиса в израильско-иранских отношениях и степень угрозы его перехода в фазу военной конфронтации;

- проанализировать возможности и пути преодоления напряженности в отношениях между Израилем и Турцией, возникшей после инцидента с «Флотилией свободы» в 2010 г.

Хронологические рамки исследования

За нижнюю точку отсчета при выполнении данного исследования взят 1950 г. – год признания Израиля Ираном де-факто. Однако хронологические рамки исследования более широкие и охватывают период с момента образования Государства Израиль в 1948 г., когда началась практическая реализация внешнеполитической стратегии Израиля. Верхней границей служит 2011 г., когда проявились последствия важного для израильско-турецких отношений события, произошедшего в 2010 г. – инцидента с т.н. «Флотилией свободы», направлявшейся в сектор Газа.

Методологическая база исследования

Теоретико-методологические основы исследования определялись с учетом особенностей изучаемого объекта в рамках междисциплинарного подхода, предполагающего комплексное использование исторических и философско-политологических принципов исследования, а также применение общенаучных методов исследования, таких как анализ и синтез, индукция и дедукция, обобщение и аналогия, моделирование и классификация.

В том, что касается исторических методов, историко-генетический метод позволил последовательно раскрыть особенности политики Израиля по отношению к Турции и Ирану в процессе ее развития. С его помощью рассматриваются предпосылки возникновения такого взаимодействия, его особенности и динамика, причины его трансформации.

Также в работе применен системный анализ и историко-аналитический метод, что предполагает цельный, комплексный подход к изучаемой реальности с учетом всей совокупности факторов региональной и международной ситуации, в разные периоды по-разному отражающейся на состоянии израильско-турецких и израильско-иранских отношений.

Степень разработанности темы в научной литературе

Интерес к Государству Израиль в научной литературе весьма высок. Однако особенности его внешнеполитического курса, в частности, применительно к региону Ближнего и Среднего Востока, нуждаются в новых исследованиях и интерпретациях.

Для отечественной литературы советского периода, как известно, был характерен ярко выраженный антиизраильский подход, обусловленный особенностями советско-израильских отношений, а также в целом логикой «холодной войны». В отечественной историографии настоящего периода в целом преобладает сбалансированный подход к внешней политике Израиля и факторам ее формирования и развития.

При этом как в советской, так и в российской востоковедческой литературе отсутствуют исследования, посвященные этно-конфессиональному фактору во внешней политике Израиля применительно к государствам региона Ближнего и Среднего Востока, притом что общий обзор развития израильско-турецких и израильско-иранских отношений содержится в некоторых работах по истории Израиля.

Что касается подходов к данной проблематике, сложившихся в собственно израильском научно-экспертном сообществе, то в целом они имеют довольно большое прикладное значение. Это связано, прежде всего, с тем, что исторически израильская концепция, направленная на развитие особых отношений с мусульманскими неарабскими странами, была разработана с целью противодействия угрозе со стороны арабо-мусульманского мира. Именно в этом контексте в большинстве израильских академических исследований рассматривается взаимодействие с Турцией и с Ираном (до 1979 г.).

Для израильских оценок современного Ирана – так же, как и для высказываний представителей руководства ИРИ в отношении Тель-Авива – характерна крайне высокая степень политизированности. Однако при этом необходимо отметить, что в израильской науке степень развития иранистики довольно высока. С 1965 г. в Еврейском университете Иерусалима ведется преподавание иранских языков, в этом же учебном заведении и в Тель-Авивском университете действуют центры иранских исследований. Среди приоритетных направлений их работы – история еврейской диаспоры Ирана, ее культурное наследие, литература, однако довольно распространены и политические исследования.

Что касается изучения отношений с Израилем в работах иранских и турецких исследователей, то эту тему в них можно отнести к разряду наименее популярных. Как для иранских, так и для турецких (в несколько меньшей степени) авторов характерен политизированный, остро критический подход к Израилю и его политике, которая рассматривается, как правило, сквозь призму палестинской проблемы.

Обзор источников и литературы

1. Источники. Выбор цели диссертационного исследования и постановка ряда исследовательских задач предопределили выбор его источниковой базы. Первую группу источников составили нормативные документы, отражающие формирование внешней политики Израиля (на иврите и английском языке), из размещенного на официальном сайте МИД Израиля сборника избранных документов¹. В их числе – Декларация независимости Государства Израиль², программные документы правительств Израиля разных лет, отчеты правительственных комиссий по проблемам национальной безопасности, в частности – комиссии во главе с Д.Меридором³. Информация, содержащаяся в данных источниках, позволила рассмотреть ключевые параметры и особенности внешней политики Израиля и обозначить те из них, которые повлияли на выделение отношений с мусульманскими неарабскими странами, в качестве специфической черты израильского внешнеполитического курса. Источником, отражающим официальную позицию Израиля по международным вопросам, являются пресс-релизы и иные материалы, размещенные на официальных сайтах МИД и канцелярии премьер-министра⁴.

Для полноты и наиболее объективного, всеобъемлющего отображения изучаемой проблематики автором были задействованы документы и пресс-релизы, публикуемые на интернет-сайтах внешнеполитических ведомств Турции⁵ и Ирана⁶. В качестве источника использовались также официальные документы ООН, размещенные на официальном сайте Организации⁷.

При написании главы диссертации, посвященной израильско-иранским отношениям, был использован сборник документов, раскрывающих роль США и Израиля во время ирано-иракской войны 1980-1989 гг.⁸, отчет «Комиссии Тауэра», созданной по распоряжению президента США Р.Рейгана 26 ноября 1986 после событий, связанных со скандалом «Иран-контрас»⁹.

С учетом во многом секретного характера отношений Израиля с Турцией и Ираном открытых документальных источников по данным вопросам довольно мало, поэтому особое значение приобретают выступления и позиционные письменные работы политических деятелей, непосредственно участвовавших или являвшихся очевидцами рассматриваемых в исследовании процессов. В качестве источника используются материалы выступлений и письма первого премьер-министра Израиля Д.Бен-Гуриона, разработавшего основные принципы израильской внешней политики¹⁰, его книга «Israel: Years of Challenge»¹¹, впервые вводимая в отечественный научный оборот работа одного из основоположников израильской концепции «периферийного альянса» Б.Узиэля¹², воспоминания министра иностранных дел и пятого премьер-министра Израиля Г.Меир¹³, некоторые работы основного идеолога и вождя исламской революции имама Хомейни¹⁴, а также публикуемые в печати заявления израильских, турецких и иранских лидеров и дипломатов.

2. Литература. В процессе работы над темой автором были использованы материалы российских и зарубежных исследователей на русском и английском языках, а также на иврите, которые можно разделить на следующие подгруппы.

В первую из них входят работы, посвященные международным отношениям на пространстве Ближнего и Среднего Востока в разные периоды. В отечественной литературе одной из наиболее фундаментальных работ по данной тематике является книга Е.М.Примакова «Конфиденциально: Ближний Восток на сцене и за кулисами (вторая половина ХХ – начало ХХI века)»¹⁵, в которой представлен обстоятельный анализ ближневосточной политики, истории отношений СССР с арабскими странами и Израилем, арабо-израильских войн и их последствий, курдской проблемы. Следует выделить и работу известного советского востоковеда Е.Д.Пырлина «Ближневосточный лабиринт»¹⁶, в которой рассмотрены исторические реалии и геополитическая ситуация в регионе во второй половине XX века.

В числе трудов по данной тематике на английском языке следует отметить книги Р.Оуэна «State, power and politics in the making of the modern Middle East»¹⁷, Л.К.Брауна «Diplomacy in the Middle East: the international relations of regional and outside powers»¹⁸, Ф.Халлидея «The Middle East in International Relations. Power, Politics and Ideology»¹⁹ и «Nation and religion in the Middle East»²⁰, З.Маоза «Regional Security in the Middle East: Past, Present and Future»²¹. Для этих работ характерен глубокий системный анализ происходящих в регионе процессов, включая особенности формирования политической карты Ближнего Востока и политической культуры расположенных там стран.

Следующий блок формируют комплексные исследования, посвященные Израилю, в которых рассматривается история формирования и особенности политической системы этого государства. Это работы И.Д.Звягельской, Т.А.Карасовой и А.В.Федорченко «Государство Израиль»²², И.Д.Звягельской «История Государства Израиль»²³, М.Штереншиса «История Государства Израиль»²⁴, в которых всесторонне освещается политическая, экономическая история Израиля, эволюция ближневосточного конфликта. Все эти вопросы являются центральными и в работах на английском языке – М.Гилберта «Israel. A History»²⁵, А.Брегмана «A History of Israel»²⁶, Г.Сахара «A History of Israel: From the Rise of Zionism to Our Time»²⁷.

Отдельную группу формируют исследования политической и правовой систем Израиля. В работах российского исследователя В.П.Воробьева «Государство Израиль:  правовые основы возникновения и статус личности»²⁸, а также израильских исследователей Б.Нойбергера «Проблемы конституции в Израиле»²⁹ и З.Гейзеля «Политические структуры Государства Израиль»³⁰ предметно изучаются государственно-правовые аспекты создания Израиля, а также статус и принципы функционирования основных органов власти в стране, включая особенности процесса принятия внешнеполитических решений.

Четвертая группа включает работы, сфокусированные на внешней политике Израиля, а также его двусторонних отношениях с рассматриваемыми в диссертационном исследовании государствами. На русском языке это, в частности, работы Е.Я.Сатановского³¹, Е.Ю.Усовой³², израильского историка и публициста А.Д.Эпштейна «Израиль в эпоху „пост-сионизма“: наука, идеология и политика»³³. Все без исключения авторы отмечают главную определяющую особенность израильской внешней политики – она формировалась и эволюционировала в условиях непрекращающегося ближневосточного конфликта.

Всесторонний анализ факторов, детерминирующих принятие израильским руководством тех или иных внешнеполитических решений, содержится в книгах А.Климана «Statecraft in the Dark. Israel’s Practice of Quiet Diplomacy»³⁴ и «Israel and the World after 40 Years» ³⁵, коллективном труде под редакцией Э.Карша «Israel: The First Hundred Years» ³⁶, А.Шлаима «The Iron Wall: Israel and the Arab World»³⁷. Различные аспекты как официальной дипломатической активности Израиля, так и некоторых «теневых» ее составляющих (в том числе и применительно к идее «периферийного альянса») представлен в книге «Дипломатия в тени конфронтации» на иврите под ред. Б.Нойбергера³⁸. Важное значение в этом контексте имеют также работы израильских авторов У.Бялера³⁹, Д.Горовица и М.Лисака⁴⁰, Э.Подеха⁴¹.

Особо следует отметить исследования профессора израильского университета Бар-Илан Ш.Сандлера, который в своих работах⁴² рассматривает внешнюю политику Израиля сквозь призму этно-конфессионального фактора.

Что касается работ, посвященных отношениям Израиля и Турции, то среди работ отечественных специалистов следует отметить статьи Н.Г.Киреева⁴³, И.И.Ивановой⁴⁴, А.Алексеева⁴⁵, С.М.Задонского⁴⁶, М.М.Мартова⁴⁷, Д.А.Марьясиса⁴⁸, посвященные преимущественно военным и военно-техническим составляющим израильско-турецкого сотрудничества.

При проработке раздела диссертации, посвященного взаимодействию Израиля и Турции, автором также использовалась монография Б.Рубина и К.Киришчи «Turkey in World Politics: an Emerging Multiregional Power»⁴⁹, работа турецкого автора Т.Шуле, которая рассматривает историю миграции евреев из Турции в Израиль⁵⁰, сборник «The Future of Turkish Foreign Policy» под редакцией Л.Г.Мартин и Д.Керидиса⁵¹, профессора Университета Анкары М.Айдуна «Turkish Foreign Policy. Framework and Analysis»⁵², труды израильских авторов А.Нахмани⁵³, О.Бенджо⁵⁴. Проблематике израильско-турецкого сотрудничества посвящены также работы Х.Дж.Барки⁵⁵, А.Маковски⁵⁶, Д.Пайпса⁵⁷.

При анализе «курдского вектора» израильской внешней политики, с учетом крайне низкой степени разработанности данной темы, автор опиралась преимущественно на сообщения периодической печати, кроме того, следует особо отметить монографию израильского исследователя Ш.Накдимона «Рухнувшая надежда: израильско-курдская связь»⁵⁸. На израильско-турецкие отношения оказывает определенное внимание и такая международная проблема, как вопрос признания геноцида армянского народа. В этом контексте достаточно полным исследованием является книга Я.Аурона «The Banality of Denial. Israel and the Armenian Genocide»⁵⁹.

Ряд используемых при работе над данным диссертационным исследованием трудов посвящен развитию израильской ядерной программы. Наиболее масштабными является монография А.Коэна⁶⁰, а также работа американского исследователя З.Шалома⁶¹.

Широкий спектр материалов посвящен тематике израильско-иранских отношений. На русском языке наиболее всеобъемлющим исследованием является монография израильского востоковеда В.И.Месамеда «Иран-Израиль: от партнерства к конфликту»⁶². Данной проблематике также посвящены статьи С.Б.Дружиловского⁶³, С.М.Гасратян и В.А.Ушакова⁶⁴. Основные тенденции стратегии шахского Ирана на международной политической арене представлены в книге Е.А.Орлова «Внешняя политика Ирана после второй мировой войны»⁶⁵. Комплексный анализ причин израильско-иранского сближения и перипетий этих отношений в период после исламской революции дан в работах израильских исследователей У.Бялера⁶⁶, Д.Менашри⁶⁷, Э.Пардо⁶⁸, М.Вайнбаума⁶⁹.

Среди вышедших в последние годы в США работ одной из наиболее комплексных является книга Т.Парси⁷⁰, в которую включены выдержки из около 130 интервью, взятых автором у лиц, непосредственно вовлеченных в процесс принятия решений в рамках треугольника «Иран-Израиль-США». Это придает данной монографии особую ценность, ввиду ограниченного числа открытых документальных источников по данной проблематике.

В более узком ключе различные аспекты израильско-иранских отношений рассматриваются в работах Д.Менашри⁷¹, С.Собхани⁷², Г.Багата⁷³.

Отдельным аспектам современной внешней политики Ирана и позиции ИРИ по основным международным проблемам посвящены статьи М.Мохамади⁷⁴, С.К.Саджадпура⁷⁵, А.Гханбарлу⁷⁶ и других исследователей, публикуемые в иранском англоязычном «The Iranian Journal of International Affairs».

3. Источником актуальной информации по всем аспектам текущей внешнеполитической активности на израильско-турецком направлении, а также положению дел между Израилем и Ираном послужили периодические издания и печатные СМИ, аналитические обзоры израильских и международных информационных агентств. Большую помощь автору при подготовке данной работы оказало изучение материалов периодической печати - как российской, так и зарубежной, в частности, публикаций израильских газет - «Гаарец», «Джерузалем Пост», «Едиот Ахронот», а также периодических изданий, затрагивающих проблемы международного военно-технического сотрудничества («Зарубежное военное обозрение», «Jane’s Defense Weekly»).

4. В числе электронных ресурсов следует отметить сайт российского Института Ближнего Востока, а также сайты «International Crisis Group», «Middle East Intelligence Bulletin», «Mideast Monitor», «Mideastview», The Library of Congress, Турецкого центра международных отношений и стратегического анализа, иранского Института изучения политических и международных проблем (IPIS) и др., где на регулярной основе публикуются статьи влиятельных представителей экспертного сообщества.

5. При написании исследования использовались также личные наработки автора с учетом опыта работы в Департаменте Ближнего Востока и Северной Африки МИД России.

В период 2003-2007 гг. автор работы неоднократно посещала Израиль, где, в частности имела возможность ознакомиться с рядом исследований ближневосточной политики Израиля на языке иврит из библиотеки Еврейского университета Иерусалима, а также материалами израильского исследовательского Центра Бегина-Садата⁷⁷.

Структура и основное содержание исследования

Исследование состоит из введения, трех глав и заключения.

Во введении обосновывается постановка проблемы, актуальность и новизна исследования, ставятся цели и задачи, обозначаются объект и предмет исследования, анализируются и систематизируются источники и литература, раскрывается методология, примененная для решения поставленных задач.

В первой главе «Израиль в системе международных отношений» рассматриваются особенности формирования израильской внешней политики, ее ключевые задачи и практические методы их осуществления. В числе факторов, определяющих специфику курса Израиля на мировой и региональной политической арене, особо отмечен фактор арабо-израильского конфликта, в условиях которого проблема достижения легитимизации на международной арене стала для Израиля одной из важнейших с самых первых дней существования этого государства. В этом контексте анализируется набор инструментов, которые Тель-Авив использовал для выявления во «враждебном окружении» потенциально дружественных акторов и поиска возможных точек соприкосновения с ними с целью налаживания союзнического взаимодействия.

Несмотря на перманентный поиск потенциальных союзников – как в ближневосточном регионе, так и за его пределами, - Израиль ни разу не становился официальным участником каких-либо военно-политических или иных альянсов. Все «союзы» с участием Израиля или конструируемые им, были неофициальными, обязательства сторон не были четко регламентированы каким-либо уставным документом. Отсюда – присущее израильским лидерам разных лет стремление создать вокруг отношений Израиля со своими партнерами некий позитивный ореол, вывести на первый план те преимущества, которые дружественно настроенные страны могут получить благодаря развитию даже негласных связей с Израилем – прежде всего в том, что касается военно-технического сотрудничества и взаимодействия по линии спецслужб.

В рамках данной главы отдельно рассматривается сформировавшаяся в Израиле первой половине 1950-х гг. концепция «периферийного альянса», составляющими которой были, во-первых, поддержка Израилем различных ближневосточных этно-конфессиональных меньшинств (что дало Израилю возможность вести сложную геополитическую игру, стратегической целью которой было «расшатывание изнутри» враждебных Израилю арабских режимов), а во-вторых - создание союзов с неарабскими мусульманскими странами с целью изменения баланса сил в регионе в пользу Израиля. Описывается ход практической реализации данной концепции, в результате чего вместо создания многосторонней структуры Израилем в 1958 г. были заключены, в частности, двусторонние соглашения с Ираном и Турцией. Именно по двусторонним «трекам» в дальнейшем развивалось сотрудничество Израиля с Тегераном (до 1979 г.) и с Анкарой, однако эти направления объединялись общей для Тель-Авива идеей – поиска путей «выхода» в мусульманский мир и формирования модели сотрудничества со странами с преимущественно мусульманским, но не арабским населением.

Во второй главе «Особенности израильско-турецких отношений» анализируется динамика взаимодействия Тель-Авива и Анкары в контексте региональных противоречий, освещаются основные этапы развития отношений между этими государствами, рассматриваются подходы турецкого и израильского руководства к этому направлению внешней политики.

В главе прослеживаются особенности установления связей между Турцией и Израилем, обусловленные, помимо благоприятного отношения со стороны одного из ведущих внерегиональных игроков – США, и другими объективными причинами, такими, как отсутствие исторической враждебности, необходимость преодоления политической и дипломатической изоляции в регионе (для Израиля) и получения высокотехнологичного вооружения и оборудования (для Турции). В течение длительного периода (в том числе и после прихода к власти в Турции Партии справедливости и развития в 2002 г.) эта прагматическая заинтересованность друг в друге позволяла Израилю и Турции поддерживать высокий уровень взаимодействия, особенно в сфере военно-технического сотрудничества. Данной теме посвящен отдельный раздел второй главы.

Особо рассматривается влияние региональной конъюнктуры на характер взаимодействия этих двух государств. Периоды роста и спада в турецко-израильских отношениях показаны с учетом воздействия на них ключевых вех ближневосточного конфликта – арабо-израильских войн, заключения соглашений Осло между Израилем и Организацией освобождения Палестины в 1993 г., начала второй палестинской интифады в 2000 г., военной операции Израиля в секторе Газа (декабрь 2008 – январь 2009 г.), инцидента с направлявшейся в сектор «Флотилией свободы» в мае 2010 г. и его последствий, приведших к глубокому кризису в отношениях между Турцией и Израилем.

Анализируется также соотношение израильско-турецких отношений с позицией Израиля по проблеме признания геноцида армян и курдской проблеме, с учетом заинтересованности Израиля в развитии контактов с курдами и практических шагов Тель-Авива на данном направлении.

В третьей главе «Израильско-иранские отношения: вопросы трансформации» исследуется становление негласного партнерства Тель-Авива и Тегерана, роль данного направления внешней политики в израильской стратегии по преодолению дипломатической изоляции, а также роль Ирана в содействии миграции в Израиль евреев из Ирака. Рассматриваются такие направления двустороннего взаимодействия, развивавшиеся в период до исламской революции в Иране, как поставки нефти из Ирана в Израиль, сотрудничество в военной и военно-технической сферах. Отдельно освещается политика Израиля в контексте ирано-иракской войны 1980-1989 гг. с акцентом на роль Израиля в схеме «Иран-контрас».

Специальный раздел данной главы посвящен рассмотрению позиции Ирана в отношении арабо-израильского конфликта. В этой же главе подробно прослеживаются причины нынешнего обострения отношений этих двух государств с учетом фактора ядерной программы Ирана и переоценки Израилем угроз своей национальной безопасности. Подробно проанализирован переход руководства Израиля к популяризации восприятия Ирана как главной, «экзистенциональной» угрозы для Израиля, что позволяет отодвинуть на второй план проблему неурегулированности ближневосточного конфликта и палестинской проблемы. Оцениваются высказывания представителей различных израильских политических сил в отношении ядерной программы Исламской Республики Иран.

Автор анализирует перспективы дальнейшего развития ситуации, отмечая, что имеющее место усиление враждебной риторики между руководителями программы Исламской Республики Иран и Израиля используется ими для достижения ряда внешнеполитических и внутриполитических задач.

В заключении подведены итоги проделанной работы, содержатся основные выводы и обобщения, которые выносятся на защиту.

Положения и выводы, выносимые на защиту:

1. За более чем шестидесятилетний период с момента создания Государства Израиль его внешнеполитическая стратегия в целом и политика в регионе Ближнего и Среднего Востока в частности претерпели существенные изменения. Ключевые факторы этой трансформации – выход на новый этап арабо-израильского конфликта (заключение мирных договоров между Израилем и Египтом, Израилем и Иорданией) и палестино-израильского конфликта (процесс Осло, создание ПНА, вывод израильских войск и поселений из сектора Газа). Все это привело к концептуальному пересмотру Израилем угроз своей национальной безопасности. Задача максимального сближения с мусульманскими неарабскими странами на Ближнем и Среднем Востоке не входит в число явных приоритетов Израиля, о чем свидетельствует политика правительства Б.Нетаньяху. При этом последовательные шаги на данном направлении, с учетом исторического опыта позитивного взаимодействия, могли бы стать для Израиля весьма полезными для укрепления его позиций и политического имиджа на региональной и международной политической арене.

2. Укрепление отношений с Турцией стратегически остается для Израиля важнейшей задачей с точки зрения необходимости укрепления своих позиций в регионе. Несмотря на охлаждение официальных отношений вопле инцидента с «Флотилией свободы», не все двусторонние проекты были заморожены. Наработки предшествующего периода по-прежнему остаются возможной основой для восстановления более масштабного сотрудничества. При этом следует отметить, что израильско-турецкое военно-техническое сотрудничество традиционно имело объективные ограничители, носило конъюнктурный характер. Поэтому в случае, если обе стороны проявят реальную заинтересованность в возвращении к взаимовыгодным и более тесным межгосударственным отношениям, было бы важно предпринять шаги по их дальнейшей диверсификации, расширению сотрудничества в невоенных областях. Израилю и Турции уже удавалось добиться этого за счет реализации многочисленных совместных проектов в сфере высоких технологий мирного назначения, сельского хозяйства, инвестиций.

3. Очевидно влияние внутренней ситуации в Турции и Израиле на состояние отношений между этими государствами. Именно турецкие военные были основными идеологами и сторонниками развития сотрудничества с Израилем. В настоящее время население и широкая общественность Турции (за исключением определенной части турецкой военной и политической элиты) резко отрицательно относятся к дальнейшему развитию сотрудничества с Израилем. В свою очередь, среди израильской общественности, прежде всего из-за характера освещения инцидента с «Флотилией свободы», ширится восприятие Турции как страны, потенциально несущей исламистскую угрозу. Этот момент является новым и в целом отражает негативную тенденцию – Израиль еще больше дистанцирует себя от своих соседей по региону, что в стратегическом плане является недальновидным.

4. На процесс принятия внешнеполитических решений в Израиле влияют два противоречащих друг другу принципа – прагматичный подход и идеологические, этно-национальные мотивации. Идея «периферийного альянса», переживавшая свой рассвет в первые десятилетия существования Израиля, изменила свою форму, однако сам принцип поиска союзников по этническому и конфессиональному признакам сохраняет определенную актуальность для Израиля. Можно предположить, что тактическая «игра» на региональных этно-конфессиональных противоречиях не исчезнет из израильской внешнеполитической повестки дня. В частности, негласное тактическое сотрудничество с курдами позволяло Израилю выполнять некоторые задачи военно-политического характера. При этом при развитии контактов с курдами Израиль балансировал между различными центрами силы, стремясь минимизировать риск осложнения отношений с Анкарой. Перспективы дальнейших израильско-курдских связей во многом зависят от сложных этнополитических процессов, имеющих место на стыке границ Турции, Ирана, Ирака и Сирии.

5. Усиление антиизраильской риторики в Иране не столько нацелено непосредственно на безопасность Израиля как государства, сколько является действенным инструментом мобилизации поддержки арабской и мусульманской «улицы». Именно это (а не гипотетическая возможность атаки Ирана) вызывает серьезную озабоченность у израильского руководства. Вероятность того, что Иран применит против Израиля ядерное оружие, минимальна по ряду причин (в том числе и идеологических: вряд ли возможно, что Исламская Республика Иран направит ракеты в сторону Иерусалима). Вероятность же того, что Израиль может нанести точечные удары по иранским ядерным объектам нельзя сбрасывать со счетов. В числе основных угроз в Израиле по-прежнему воспринимается поддержка Ираном рганизаций «Хизбалла» и ХАМАС, которым он оказывает финансовую и материальную поддержку.

6. Иранский фактор из фактора внешней политики превратился в фактор внутриполитической жизни Израиля, а в Иране имеет место «зеркальная» ситуация по отношению к Израилю. Создание образа «внешнего врага» используется в качестве инструмента мобилизации общества перед лицом внешней угрозы. Однако представляется, что объективно для Израиля было бы предпочтительно начать поиск путей преодоления враждебности и возобновления неофициальных контактов с Исламской Республикой. Теоретически для этого существуют предпосылки: наличие исторического опыта позитивного взаимодействия, отсутствие территориальных споров, продолжение – пусть и по неофициальным каналам, не напрямую и в минимальном объеме – торгово-экономического сотрудничества.

7. Однако пока в Иране доминирует идеология неоконсерваторов и пока силы, представляющие умеренное крыло, не придут на смену радикалам, о каких-либо нормальных отношениях с Израилем речи быть не может, а ирано-израильское противостояние останется одним из серьезных факторов региональной напряженности. Взаимоисключающие друг друга позиции двух стран по ядерной проблеме создают дополнительную угрозу стабильности в регионе, делают текущую политическую ситуацию на Ближнем Востоке более взрывоопасной. Необходимо учитывать, что и с иранской, и с израильской стороны речь идет не только о рациональной, но и об идеологизированной мотивации противостояния.

8. Неурегулированность арабо-израильского конфликта и его ключевой составляющей проблемы – палестинской – со временем все сильнее осложняет перспективы полноценной интеграции Израиля в региональную систему международных отношений, сужает его поле для маневра на пространстве Ближнего и Среднего Востока. На фоне проходящих в настоящее время в этом регионе серьезных трансформаций, которые приводят к принципиальному усилению роли исламистских партий и организаций и, соответственно, большей идеологизации внешней политики, палестинская проблема приобретает особую остроту в качестве основы антиизраильского курса. В таком контексте может усилиться тенденция к отталкиванию от Израиля даже тех стран и сил в регионе, которые объективно могли бы быть заинтересованы в налаживании сотрудничества с ним.
Список публикаций по теме диссертации

Основные положения и выводы диссертации нашли свое отражение в следующих публикациях автора:

В журналах, рецензируемых ВАК:

1. Израиль-Турция: противоречивое партнерство // Азия и Африка сегодня. – 2009. – №1 (0,6 п.л.);

2. Некоторые аспекты политической конфронтации между Израилем и Ираном // Вестник МГИМО (Университета). – 2012. – №1 (0,5 п.л.);

3. Израиль в эпицентре «арабской весны» // Вестник МГИМО (Университета). – 2012. – №2 (0,3 п.л.);

В других изданиях:

4. Израиль на Ближнем Востоке: чужой среди чужих? // Международная жизнь. – 2009. – №10 (0,5 п.л.);

5. Палестино-израильский конфликт на современном этапе. Интифада Аль-Акса: социально-экономические и политические последствия для израильского общества // Израиль и ближневосточный конфликт в исследованиях российских молодых ученых: от Кемп-Дэвида до интифады Аль-Акса. – М.: Русское общество друзей Еврейского университета в Иерусалиме. – 2005. (0,5 п.л.);

6. Посредническая деятельность «квартета» коспонсоров ближневосточного урегулирования // Ближний Восток: отношения с Россией и актуальные проблемы современности. – М.: – МГИМО. – 2006 (0,4 п.л.).

Общий объем работ, опубликованных автором по теме диссертации, составляет 2,8 п.л.

Подписано в печать: 11.04.12

Объем: 1,5 усл. п.л.

Тираж: 100 экз. Заказ №35

Отпечатано в типографии «Реглет»

119526, г. Москва пр-т Вернадского, 39

(495) 363-78-90; www.reglet.ru