02.05.2003
Текст «Шива Самхита». Гл.№3. «Вера, самоконтроль и упорная практика».

Рассказ о Наропе и Марпе. С каким умом следует воспринимать Учение.

Принцип самайя, принцип Карма-йоги.

9 типов поведения.

Практика созерцания и самоотдача.

Текст «Шива Самхита». Гл. 3. «Вера, самоконтроль и упорная практика вот залог успеха. Тот, кто предается чувственным удовольствиям, не имеет веры, лишен почитания к своему Гуру, присутствует на беспорядочных сборищах, предается ложным и тщетным спорам, не достигнет успеха».

С чего я начинаю объяснять Учение? С того, с каким умом следует Учение воспринимать. Когда мы порождаем правильный подход к восприятию Учения, тогда Учение по-настоящему действует.

Вчера ставился вопрос, дескать, в некоторых тантрических традициях учение начинается с Шактипатха. Как с этим обстоит дело у нас?

Я приведу такой пример. Был святой Бенгали Баба. У него был ученик, которого он воспитывал с детства. Когда ему было лет девятнадцать, он уже медитировал очень долго, хотя был молод. Он пришёл к своему Гуру и сказал:

- Я медитирую столько лет и не достиг самадхи. Ты должен дать мне Шактипат.

Гуру сказал:

- Медитируй просто дальше.

Но Свами Ранду был настолько захвачен своей идеей получения опытов, что он продолжал дальше настаивать, а Гуру ему отказывал.

Тогда он сказал:

- Либо ты просто не хочешь дать мне Шактипат, либо у тебя нет силы. Если ты сейчас же не дашь мне Шактипат, я пойду, прыгну в Гангу и утоплюсь, и у тебя будет потом всё время чувство вины за то, что я утопился.

Бенгали Баба сказал:

- Ну что ж, пожалуйста, пойдём я тебе покажу место, где поглубже. Раз ты решил так, надо делать.

Таким образом, он много раз устранял эгоистичные мотивации своего ученика. Только когда он дошёл до самой критической точки, он дал ему Шактипат, и он погрузился в очень глубокое состояние самадхи.

Сам я получил два Шактипатха от своего Гуру, однако это было вовсе не в первый день практики и не во второй.

Когда мы воспринимаем Дхарму, я говорю, что Дхарма должна восприниматься с большим доверием и преданностью, в смиренном состоянии ума и в чистом видении.

Чистое видение – это вообще принцип Тантры, когда мы пытаемся рассматривать весь мир как мандалу – мистическое пространство, других – как божеств, все звуки – как мантры, Гуру и себя – как божеств в мандале, а все действия – как лилу, как игровую активность божеств в этом мистическом пространстве. Тогда мы по-настоящему получаем благословение Учения.

К примеру, когда вы получаете посвящение в медитацию, говорится о подношениях. Подношения делаются для того, чтобы можно было получить такое благословение. Это не потому, что Гуру давно не ел бананов. Когда мы делаем подношение, на самом деле мы получаем такое благословение.

Однажды Марпа пришёл к Наропе и попросил у него Учения. К тому времени Марпа был домохозяином. Когда он пришёл из Тибета в Индию, он встретил Наропу. Часть золота, которое у него было, он отдал Наропе, чтобы тот передал ему Учение, а часть оставил себе на обратную дорогу. Когда он попросил Учение, Наропа сказал:

- Ты, пекущийся о мирском, просишь великое освобождающее Учение, а сам утаиваешь часть золота. Да с твоей жадностью не то, что Учение давать, я с тобой даже разговаривать не буду.

Это очень сильно повлияло на Наропу, и он сказал:

- Пока ты не оставишь все иллюзии и привязанности, о какой вообще передаче Учения может идти речь?

Он повел себя с ним очень жёстко.

Тогда Марпа поднёс ему золото, которое оставил на обратную дорогу в Тибет. А если нет золота, фактически, ты можешь и не вернуться, поскольку тогда не было транспорта.

Когда он поднёс ему всё золото и начал простираться перед ним, Наропа сказал:

- Ну, теперь другое дело. Я вижу, Учение для тебя чего-то стоит.

Затем он взял и выбросил золото.

Марпа начал возмущаться:

- Я отдал последнее, ты принял его, а потом выбросил.

Наропа захохотал:

- Ты думаешь, мне нужно твоё золото, когда я могу превратить эту гору в золото?! А сам я нищий бездомный аскет. Мне нужно не твоё золото, мне нужна твоя преданность, самоотдача и отрешение от всех привязанностей.

Таким же образом, когда мы получаем Учение, Учитель пытается пробудить такой настрой на Учение у ученика.

Поэтому Дхарму стоит воспринимать как спасающее лекарство из круга рождений и смертей, как чудесную драгоценность (Чинтамани), исполняющую желания, или как исцеляющий эликсир, который исполняет наши самые глубинные надежды.

Когда у нас есть такая серьёзность и глубина в восприятии Дхармы, только тогда она работает. Поэтому святые говорят: «Или передавать Дхарму достойным образом, или не передавать вообще. Такой принцип называется «принцип самайя». Самайя означает наше восприятие Дхармы, как мы к ней относимся.

Лично я считаю, что Дхарма и жизнь – это одно и то же, очень уважаю Дхарму, поскольку считаю себя человеком Дхармы. Если вы хотите получить пользу от Дхармы, то я вам советую также всегда принимать такую же позицию восприятия Дхармы.

Когда мы следуем пути йогина и решаем постичь абсолютную Истину, достичь Богореализации, следует обладать решимостью до отчаянности, бесстрашием до героизма, верой до юродства и преданностью до безумия. Если вы не готовы развивать именно такие качества, то Дхарма просто останется некими красивыми словами, услышанными от святых.

Однако наша линия сиддхов – это живая линия передачи, которая по сей день даёт реализацию и спасает от круга рождения и смертей благодаря тому, что она передаётся от реализованных существ. По крайней мере, нам не нужно делать что-либо на внешнем уровне, проявлять какие-то безрассудства во внешней жизни. Я говорю о внутреннем отношении.

Мы поговорим о девяти типах поведения.

Когда мы занимаемся практикой Лайя-йоги, в тантрических текстах описывается девять типов поведения – это способы или стили жизни, которым следует йогин на разных ступенях своей жизни.

Первый тип – это поведение «пчелы». Этот тип описан авадхутой Даттатрейей в «Уддхава Гите». Подобно тому, как пчела летает от цветка к цветку и собирает везде нектар, таким же образом мы изучаем различные учения и набираем посвящения. Ступень «пчелы» можно уподобить ступени, на которой сидят здесь большинство практикующих, когда мы познаём что-либо и изучаем, проясняя для себя учение.

Следующая ступень – это ступень «оленя». Когда пчела набрала достаточно нектара, т.е. когда мы набрались достаточно учений, и наше понимание выросло, следует глубоко применить на практике, пряча своё тело, подобно оленю, который прячется в лесу. К примеру, медитировать в затворе или выполнять групповые ритриты.

Часто, когда мы не знаем разные стадии практики, мы склонны оставаться на ступени «пчелы». Но когда мы изучили достаточное количество теорий, получили нужное посвящение в медитации и выполнили базовые практики, то следует свою духовную карьеру рассматривать дальше. Это означает, что выполнив базовые практики, мы переходим к более длительным практикам.

Ступень «оленя» значит, мы практикуем в ритрите длительное время, сосредотачиваясь на том, во что мы получили посвящение. К этой ступени может быть вы придёте лет через пять, может быть, кто-либо раньше. Однако она неизбежно наступает в жизни йогина. Если к ней подойти раньше – это не очень хорошо, потому что без очищения и накопления заслуг практика будет неэффективной.

Что означает очищение?

Это значит, наши привязанности и желания должны быть очищены медитацией и бескорыстной Карма-йогой (служением). Вместо того чтобы заниматься собственными эгоцентрическими делами, служение значит, что мы посвящаем себя абсолютному, служению Трём Драгоценностям, другим живым существам. Вместо того чтобы быть озабоченными своей маленькой эгоистичной личностью, от которой мы хотим освободиться, мы делаем нечто противоположное, то, что противоречит нашим собственным желаниям. Когда мы занимаемся таким служением, наше сознание испытывает разные импульсы пробуждения. Когда таких импульсов накапливается достаточно, говорят, что мы очистились. В энергетическом смысле это означает, что наша нечистая прана (клеша-прана) заменяется на чистую прану (джняна-прану).

Если же мы только практикуем некоторое количество времени, а в остальное время мы по-прежнему увязли в свих собственных планах и делах – такую деятельность нельзя назвать очищающей, она является сансарной деятельностью, т.е. она является продолжением того, от чего мы так усердно хотим освободиться. Возникает противоречие, когда мы хотим освободиться от сансары, но мы ей преданно служим часов по восемь в день. Тогда лучше стать аскетом и покинуть мир. Но если ты не готов покинуть мир, лучше не служить сансаре, а служить Дхарме. Это основной принцип Карма-йоги. Когда мы таким образом через несколько лет очищаемся, то мы можем встать на ступень «оленя». Ступень «оленя» значит, что мы достаточно устранили свои эгоистичные мотивации, выполнили базовые практики, и наши ум и энергия достаточны, чтобы практиковать в ритрите. На ступени «оленя» можно длительное время посвятить себя медитации.

Когда мы таким образом усердно практикуем медитацию, наступает следующая ступень. Она называется ступень «немого». На ступени «немого» йогин оставляет все концепции и не различает слова и смысл, пребывая в безмыслии для того, чтобы быстро сделать прорыв в состоянии «за пределами мыслей», самадхи.

Когда он делает такой прорыв, наступает следующая ступень. Она называется ступень «безумца». Не в том смысле, что йогин теряет рассудок, а в том смысле, что он выходит полностью за пределы всех двойственных представлений и пытается утвердиться в этом состоянии.

После ступени «безумства» в тантрических текстах описывается ступень «льва». Ступень «льва» означает, что Просветление реализовано, и теперь всё становится полем для духовной практики. Пробуждённое состояние изливается свободно, и любая ситуация годится для духовной практики. Осознавание, созерцательное присутствие развились до такой степени, что теперь его ничто не может поколебать. Йогин свободно движется в мире, подобно свободно плывущему облаку или текущей реке. Его состояние пробуждённости неотделимо от его собственной жизни.

Наконец, после ступени «льва» существует ступень, называемая «собака-свинья». Эта ступень годится не для обычных людей и даже не для монахов, а для пробуждённых, реализовавших самые высшие духовные ступени, или для йогинов-авадхутов, т.е. находящихся на уровне мукти-пуруша или сиддха-пуруша. В это время йогин практикует особые садханы с нагрузкой, где он тренирует своё созерцательное присутствие, освобождая даже тяжёлые кармы. К примеру, практикует аскетизм, берёт на себя страдания других, живёт в местах силы, призывая нечеловеческих существ и так далее. Разумеется, эта садхана особо широко не афишируется и никогда не объясняется начинающим практикующим, поскольку если попытаться к ней сразу приступить, то кроме препятствий ничего не накопишь, и твой духовный путь закончится в самом начале. Однако с точки зрения святых и достигших сиддхов такая ступень существует.

Это разные аспекты поведения, которые йогин практикует в своей жизни, продвигаясь на духовном пути. Считается, что разные линии поведения следует выполнять в разное время и их не путать.

Допустим, если кто-либо, не побывав «оленем», попытается практиковать ступень «льва», то, не имея подлинного переживания, скорее всего, он не достигнет глубины практики. Или наоборот, если кто-либо пытается стать с самого начала «оленем», т.е. уйти в ритрит и долгое время находиться в затворе, получив пару посвящений в медитации, не пройдя путь «пчелы» и не получив хорошую подготовку, скорее всего, он в ритрите получит некоторые переживания, но не сумеет с ними справиться, т.к. они собьют его с толку. И он, не зная путь освобождения, собьётся на какой-нибудь другой путь.

Я знал одну ученицу-мирянку в Крыму (мою ученицу), которая самостоятельно захотела пройти тёмный ритрит и прошла его ровно двадцать часов вместо планируемых сорока девяти дней. А через двадцать часов вышла из него, поскольку, когда начинаются переживания и наше сознание к ним не готово, ритрит перестаёт действовать.

В Учении духовная практика спланирована таким образом, что мы двигаемся, учитывая все эти стадии. Сейчас мы продолжим рассматривать видение, которое необходимо для практики созерцания. Когда вы слушаете Учение, я напоминаю, что очень важно слушать Учение с открытым умом, верой и преданностью сердца. Тогда Учение становится действенным.

«Нисхождение Милости Абсолюта.

Самотрансценденция, т.е. самоотдача за пределами усилий, является ключевым моментом практики Лайя-йоги. Йогин сначала должен практиковать путь усилий с тем, чтобы когда-нибудь выйти на путь выхода за пределы усилий. Самотрансценденция является второй ступенью самоосвобождения (прапатти) и способствовать самоузнаванию».
.Сначала мы практикуем базовые практики «Путь усилий». В число базовых практик входит начитывание мантры, простирания, медитация Четырёх Бесконечных Состояний Брахмы и размышление над четырьмя осознанностями. Поэтому чтобы получать более высокие посвящения, желательно выполнить базовые практики, которые занимают около полутора или двух лет. Базовые практики создают фундамент. Параллельно с выполнением базовых практик нам с самого начала надо прояснить, что есть созерцание, и утвердиться в принципе созерцательного присутствия, потому что даже когда мы выполняем какие-либо практики, мы говорим, что все практики должны быть интегрированы в созерцание. Если же у нас нет такого понимания, то мы следуем Крийя-, Чарья- или Йога-тантре, но не Ануттара-тантре, к которой относится Лайя-йога.

Крийя-тантра в основном работает с обрядами, ритуалами, действиями – с фиксированным поведением (крийя – это поведение).

Чарья-тантра, как в индуизме, так и в буддизме, в основном связана с визуализацией божеств, себя в облике божества, и стадией развития.

Йога-тантра в основном связана с управлением ветрами, очищением каналов и раскрытием элементов в чакрах.

Лайя-йога связана в основном с созерцанием и осознаванием, и даже когда мы практикуем элементы более низких учений (Крийя, Чарья или Йога), мы говорим: как в следе слона утопают следы всех мелких животных, так и в созерцательном присутствии должны быть интегрированы все различные техники или практики, которые мы выполняем. Если вы понимаете этот принцип, то все разные части Учения гармонично вписываются в вашу практику.
«Путь самотрансценденции – это путь мгновенного Просветления. Самосуществующая изначальная пробуждённость существует всегда, и мы никогда не покидаем своего естественного состояния, поэтому кроме продолжения созерцания нет нужды ещё усердствовать в чём-то другом. Изначальная пробуждённость уже присутствует в нас, и мы уже обладаем природой Абсолюта, поэтому нет смысла искать её в другом месте и даже пытаться её достичь с помощью практик. Следует просто признать её существование. Однако признать её существование означает свести свои эгоистичные тенденции к нулю. Наша изначальная реальность существует всегда подобно солнцу. Она естественно присутствует, непоколебимо пребывая в основе нашего сознания. Практика – только метод, подобный попыткам воспроизвести Солнце с помощью усилий.

В Лайя-йоге считается, что эти попытки, без их трансценденции, заранее обречены на неудачу. Они подобны попыткам человека сотворить Солнце путём размыкания век, что само по себе смешно. Невозможно сотворить Солнце путём размыкания век так же, как невозможно его уничтожить путём закрывания век. Невозможно сотворить солнце, разгоняя облака. Солнце существует всегда, однако иллюзорное неведение закрывает нашу природу. В изначальном, естественном состоянии Пробуждения нет никакого разделения на плод, путь и результат».
Солнце в данном случае означает нашу исконную природу, нашу фундаментальную природу Ума или Абсолют, то, что в религиях Бхакти называют Богом, а в Веданте – Парабрахманом. Наша исконная природа существует прямо сейчас и она уже совершенна, она уже абсолютна, даже если мы не чувствуем этого, тем не менее мы не можем её потерять, даже если захотим. Можно сказать так же, как алтарь существует у меня прямо за спиной, но из-за того, что я повёрнут к нему спиной, я могу не знать, что алтарь у меня есть за спиной и быть неуверенным, есть ли вообще такая вещь. Тем не менее, чтобы я ни думал по поводу алтаря, он существует у меня за спиной, и он не зависит от того, знаю я о нём или нет, или я могу верить в него или нет. Всё, что нужно мне делать, чтобы обнаружить его – это просто развернуться к нему. Когда я разворачиваюсь, я вижу, что я не сотворил алтарь заново и не открыл нечто, чего никогда не было, он всегда был у меня за спиной, и я не сделал его каким-то искусственным, мистическим способом йоги или физическим способом, а обнаружил то, что есть и всегда было.

Таким же образом наша исконная природа, изначальный Свет нашего великого «Я» всегда присутствует в нас. Приводится такой пример. Царь случайно задремал на троне, ему приснилось, что он стал нищим, на его государство напали враги и его продали в рабство. Когда царь пробудился, он внезапно обнаружил, что никогда не покидал трона, а что был факт сна, неведение.

Таким же образом, когда мы разворачиваемся к нашему исконному «Я», такой факт неведения полностью сразу же устраняется. До тех пор, пока мы не осознаём факт нашего исконного Я, у нас есть фундаментальное неведение. Фундаментальное неведение – это когда мы считаем иллюзии реальностью, и наоборот: то, что является исконной подлинной реальностью, считаем чем-то эфемерным, иллюзией или не подозреваем даже о нём.

К примеру, привязанности или мирские заботы являются частью такого неведения или такой иллюзии, когда мы придаём значение заблуждениям и снам, а исконному пробуждению или собственному осознаванию не придаём значения.

Поэтому мы не творим нашу абсолютную природу, скорее, мы практикой метода устраняем наше собственное неведение, устраняем наши сны и пытаемся проснуться. До тех пор, пока мы не пробудились, мы подобны птице в клетке: мы находимся в клетке индивидуального восприятия, в коконе собственного эгоистичного «я», наши умы связаны двойственными субъект-объектными представлениями. В Упанишадах, к примеру, «Чандоги» или «Брихадараньяка», приводится такой пример: кувшин наполнен водой, вода внутри кувшина и пространство внутри кувшина – то же самое, что и за пределами кувшина. Если такой кувшин лежит на дне океана, то внутри кувшина есть вода и вне кувшина также есть вода, эта вода одинаковая, она никогда не разделялась. Но вода внутри кувшина всё-таки из-за стенок и ограничений этого сосуда считает себя чем-то отдельным от внешней воды, от всеобщей воды океана. В океан кто-то случайно бросает тяжёлый камень. Тяжёлый камень, падая, разбивает кувшин. Когда стенки кувшина разбиваются, вода внутри кувшина внезапно объединяется с большой водой океана. Когда она объединяется, то внезапно обнаруживает: «Оказывается, я всегда была большой водой океана». Не было никакого разделения, был только факт неведения, обусловленный стенками сосуда.

Стенки сосуда – это наш понятийный интерпретирующий ум, связывающий понятие «я» с телом и концепциями.

Когда благодаря практике созерцания мы обуздываем этот понятийный интерпретирующий ум, и уходит связанность индивидуального «я» с телом, постепенно стенки этого сосуда начинают разбиваться, и мы начинаем обнаруживать, что наше внутреннее сознание было неотделимо от внешней Вселенной. Тогда наше внутреннее пространство и внешнее начинают смешиваться, субъект начинает полностью воссоединяться с объектом.

Внешнее пространство – это бхут-акаша, а внутреннее – чит-акаша. Когда же они смешиваются, наступает единое великое пространство Маха-акаша.

Когда вода внутри кувшина начинает смешиваться, вначале она думает: «Я воссоединяюсь с великой водой океана». Когда же такое воссоединение произошло, вода обнаруживает: «Я всегда была великим океаном. Даже будучи в кувшине, я всегда была водой великого океана. А то, что я думала о себе, как о маленьком кувшине, на самом деле – это просто ничего не стоящее заблуждение».

Таким же образом в момент пробуждения, когда наше индивидуальное сознание объединяется с вселенским Сознанием, и происходит разламывание стенок кувшина, т.е. кокона индивидуального восприятия, мы переживаем потрясающее единство внутреннего и внешнего пространства, а вся наша обусловленная жизнь, основанная на двойственных представлениях, видится как непрерывный сон, и мы наконец-то пробуждаемся.

Критерием такого пробуждения является способность поддерживать медитативное присутствие во сне со сновидениями и без сновидений. Практически, если кто-либо хочет проверить, просветлён ли он по-настоящему или нет, ему надо проверить, насколько его медитация проникает в сон. Это очень глубокое достижение и высокий уровень медитации. Считается, что если за двадцать лет непрерывной практики нам удастся сделать такой прорыв – это очень большая радость и достижение. Поскольку многие монахи медитируют ради этого сорок или пятьдесят лет, проводя в ритритах. Даже если у нас нет возможности проводить в ритритах или быть монахом, интенсивно практикуя, тем не менее, если мы стремимся к Освобождению, у нас нет другого выхода, как сделать всю жизнь непрерывной практикой.

Поскольку Лайя-йога – это всё-таки больше внутренний путь, чем внешний, созерцание важнее действия. Это означает: если мы пытаемся находиться в созерцательном присутствии утром, днём, вечером и пытаемся осознанно есть, ходить и разговаривать, значит, наша практика продолжается.

«Нет ни малейшего результата, которого следовало бы достигать. В исконном сиянии Саморождённой Мудрости Осознавания отсутствуют ступени, которые следовало бы проходить. Нет никакого метода, которым можно было бы его достигнуть, нет никакого способа, который мог бы его достичь, поскольку он находится за пределами способов. Это означает, что ни мантры, ни визуализации, ни практики ритуального поклонения не могут достичь изначальной пробуждённости.

В тот момент, когда мы выходим за пределы усилий и концепций, и входим в отсутствие субъекта и объекта – всё это является иллюзией, а потому никакое усилие не может привести к полной недвойственности. Понимая это, йогин успокаивает свой ум, не желая и не выполняя ничего, предоставляя уму покоиться в его естественной ясности и открытости. Находясь в полной расслабленности, он выполняет самоотдачу без понятия выполнения. Пребывая в присутствии, он бдительно и чутко слушает свою исконную Саморождённую Мудрость, всё больше и больше отдаваясь ей. Он настраивается на Свет изначального Осознавания и пытается никогда его не терять. Но даже говорить, что он настраивается – это означает указывать на некоторое тонкое личное усилие. На самом деле он настраивается не настраиваться. Всё, что он делает – он отдаёт себя всё больше и больше Свету исконного Осознавания своей нерождённой Мудрости. Понимая, что его изначальное Осознавание безгранично и обладает абсолютным потенциалом, и что …(42:26) не может повлиять на движение Солнца по орбите, такой йогин, не прилагая личных усилий, всего лишь пытается войти в резонанс с универсальной реальностью осознавания. Вхождение в такой резонанс осуществляется через всё большее и большее устранение собственного эгоизма. Тогда абсолютное осознавание, словно услышав такую преданность и самоотдачу, начинает откликаться на дух устремлённости йогина.

Слово Пратьябхиджня переводиться как «пратья» – поворот, «атхи» – лицо и джняна. Что означает поворот лицом к совершенной исконной Мудрости Осознавания.

Когда мы поворачиваемся лицом к нашей исконной Мудрости Осознавания, исконная Мудрость сама начинает также разворачиваться к нам лицом. И этот ответный импульс нашей исконной Мудрости (Ануграха) – это и есть ответная сила самораскрытия трансцендентной Реальности.

В традициях Бхакти её называют также Милостью Абсолюта, а такое состояние – нисхождение Милости. При этом мы не должны впадать в этерналистское представление двойственных учений, присущих Бхакти, словно существует некий Абсолют вне нашего осознавания, который нисходит на нас и просветляет. В абсолютном смысле нечему нисходить и некому проявляться, потому что всё едино в нерождённом Уме. И даже когда мы говорим, что нечто откликается, нисходит и проявляется, это не относится к некоему внешнему Абсолюту, отдельному от нас. Скорее, это указывает на тончайшие процессы, происходящие в нашем осознавании.

Когда великая часть нашего «Я» проливает свой свет исконной Ясности на испещрённое васанами наше ложное эго и просветляет его, уходит всё неведение и клеши, накопленные в бесчисленных жизнях».
Если задать вопрос: какое сознание участвует в созерцании? То ответом будет: то сознание, которое находится за пределами мыслей, которое полностью находится вне концепций. Поэтому мы часто говорим, что само Учение находится за пределами мыслей и концепций. Можно сказать, что если придумывать или обозначить какой-либо символ для такого состояния вне концепций – это будет «рогатый кролик, идущий по радуге в город гандхарвов». Это то, что невозможно логически обосновать. Когда мы медитируем сидя, благодаря практике длительной медитации мы делаем прорыв в такое состояние, где полностью нет мыслей, и отрываемся от всех концепций. Если это состояние верное, следует получить подтверждение о том, что это подлинное состояние, на которое мы можем опираться в созерцании. Если же оно верное, мы его поддерживаем, где бы мы ни находились. Кто-то может тогда спросить: «Возникает противоречие: мы говорим о том, что мысли могут возникать, мы воспринимаем нечто, и созерцание – это когда всё интегрировано в практику осознавания. Одновременно говорится, что в созерцании участвует та часть ума, которая находится вне концепций».

Но если вы не поняли этот момент, значит, вы просто не усвоили главную практику, как следует. Это всегда необходимо прояснять для себя.

Само созерцание действительно находится в том месте, где нет никаких мыслей, и мы помещаем своё осознавания именно туда. Однако на периферии нашего осознавания мысли могут возникать, и восприятие также может возникать. Тем не менее, возникая, они не создают каких-то помех или препятствий для такого осознавания. Возникают они, освобождаются или исчезают, как круги на воде или как сахар, брошенный в воду, поскольку наше глубинное осознавание находится за пределами мыслей.

Часто для того, чтобы проверить, понимает ученик этот момент или нет, Учитель задаёт ему определённые вопросы, и от того, верно он ответит или нет, зависит, получит он подтверждение в верности созерцания или нет. Или для того, чтобы сделать прорыв в такое неконцептуальное созерцание, ученику даётся задание медитировать над парадоксальными высказываниями (уласа), которые похожи на дзенские коаны. К примеру, одно из таких высказывай: «рогатый кролик, стучащий в монастырские ворота» или другое: «человек, идущий в город гандхарвов». Если вы можете разрешить эту загадку (это не загадка, это направление ума для созерцания), то вы сделаете прорыв в такое неконцептуальное присутствие. Если же вы на неё не можете получить ответ, то, даже занимаясь созерцанием, всё-таки будет присутствовать всегда тонкая пелена неведения, и ум будет помещаться не в то состояние, которое за мыслями, а в то состояние, которое больше связано с концептуальной поверхностной активностью и понятиями.

Может быть, это очень сложные вещи для начинающих, однако если с самого начала их не прояснить, то потом имеется возможность привыкнуть к неправильному созерцанию.

«Исходя из этого принципа, мы не пытаемся искоренить васаны и самскары, прилагая усилия, а расслабившись, мы предоставляем всё на Милость исконной Ясности нашего осознавания. Мы призываем этот Свет своей самоотдачей, тогда свет Атмана начинает падать на васаны и самскары, растапливая их. При этом этот Свет не является неким противоядием, как в тантре, и он не является неким Богов вне нашего сознания, которому мы поклоняемся и призываем. Этот Свет лишь указывает на тончайшую светоносную основу нашего глубинного Осознавания».

Самскары – это ментальные отпечатки в потоке нашего сознания. Наш ум буквально испещрён такими ментальными отпечатками из прошлых жизней. К примеру, вы можете идти, и у вас всплывает желание сделать что-либо. А перед тем как сделать что-либо, у вас всплывает ментальная картинка внутри, мысленный образ – это самскара. А когда возникает импульс сделать это – это васана, движение энергии в теле.

Когда мы делаем что-либо или не делаем в обычной жизни – это действуют наши кармические отпечатки (васаны и самскары). Самскары действуют в тонком теле, а васаны – в энергетическом теле. В каузальном теле действуют биджи. Биджи, можно сказать, это тончайшие кармы, находящиеся в каузальном теле, подобные семенам и которые ещё не проросли. Они находятся в латентном или зародышевом состоянии и влияют очень тонко, но пока условия не созрели, они не проявятся. Таким образом, жизнь обусловленного существа полностью управляется васанами, самскарами и биджами, т.е. это то, из чего состоит наша карма.

Когда мы занимаемся практикой, мы поступаем наперекор собственным васанам и самскарам или пытаемся обнаружить за каждой васаной и самскарой просветляющую пустотность и обнажённое осознавание. И когда мы так поступаем, то сила их ослабевает.

К примеру, если есть сильная сексуальная васана, то мы практикуем брахмачарью. Если практикуешь отречение от сексуального желания, то постепенно сексуальная васана угасает, и ум освобождается от рабства сексуального желания и от потери энергии. Либо, если невозможно сдерживать сексуальное желание, в методах тантры для мирян рекомендуется, по крайней мере, практиковать осознавание, чтобы достичь такого уровня осознанности, чтобы она не влияла на ум. Либо, если возникает гнев, мы тренируемся в практике бесконечной любви. И когда мы способны погасить наш гнев, можно сказать, что васана гнева погашена.

Вот такие нечистые васаны называются ашубха-васаны. Эти васаны являются загрязняющей кармой, которая вынуждает нас перерождаться в нижних мирах. Процесс очищения означает свести до минимума ашубха-васаны, чтобы остались только чистые васаны.

Когда грубые побуждения (васаны) очищены самодисциплиной, контролем поведения и поступками служения, то наступает черёд очищения самскар или тонкого тела. Самскары не проявляются прямо в жизни, они проявляются на уровне мыслей. Это тонкие интенции в подсознании, подсознательные образы. К примеру, вы медитируете, и возникает нечто очень приятное – вы видите образ божества, или наоборот, возникают какие-то посторонние образы или мысли. Если вы много медитируете, иногда ваши мысли могут стать потоком хаоса. Их может быть даже больше, чем до того, как вы начали медитировать – это, в некотором смысле, признак прогресса, подобно тому, как ил поднимается со дна, когда начинают мутить воду. Это действуют самскары. Но когда мы упорно продолжаем медитировать, и отрешаемся от внутренних видений, такие самскары перестают иметь над нами власть, и мы обнаруживаем просветляющую пустотную осознанность в нашем уме. Тогда образы и мысли, возникающие в уме, перестают на нас как-то влиять. Таким образом, наше тонкое тело очищается.

Если говорить, что управляет реинкарнацией, или перерождением, то это самскары. К примеру, в момент смерти у человека возникают образы, связанные с теми, которые он переживал при жизни или в момент смерти перед непосредственным умиранием. Если при перерождении эти образы его увлекают, то он обязательно попытается войти в пространство этих образов, и он там получит новое рождение. Поскольку эти самскары тонкие, они привлекают на подсознательном уровне, который очень трудно контролировать. Часто описывается, что тот, кто видит в посмертном состоянии дворцы и божеств, и у него возникает влечение войти в эти дворцы, рождается в небесных мирах. Тот, кто видит сцены обычных людей или половой связи мужчины и женщины, и у него возникает привязанность к этому, он попытается это рассмотреть получше, у него возникает желание, и он не замечает, как втягивается и оказывается в утробе новой матери. Так происходит перерождение.

Что означает освободиться от перерождения?

Это значит, что в тебе самскары и васаны очищены, в тебе либо не возникает вообще таких самскар, либо даже если они возникают, они освобождаются прямо в момент их возникновения благодаря присутствию осознанности. Т.е. эти самскары не привлекают тебя, у тебя есть просветляющая пустотная осознанность, ты находишься в непоколебимом созерцании, поэтому новое перерождение не наступает, и такой йогин сознательно выбирает место нового рождения.

Наконец, кармы, оставшиеся в каузальном теле – это биджи, тонкие состояния света. Считается, что полное Освобождение происходит, когда эти тонкие состояния света будут полностью растворены в каузальном теле (карана-шарира).

Каким образом освобождаются наши кармы при практике созерцания и самоотдачи? Поскольку мы говорим, что главный метод – это не визуализация и выполнение каких-то действий, а всё-таки созерцание. Мы призываем или настраиваемся на свет Ануграхи, на нисходящий Свет нашего трансцендентного «Я».

Святой Индии Шри Ауробиндо называл этот принцип «нисхождением супраментала», святой Рамалинга называл его «Свет Высшей Милости» (Арут Перун Джьоти).

Разумеется, это абсолютная энергия Изначального Сознания, это не есть нечто присущее нашему маленькому «я». Когда мы устраняем такую привязанность к нашему маленькому «я» и раскрываемся этому Свету, то говорят, что это подобно нисхождению Милости. Она появляется из ниоткуда без наших усилий так, словно богатый царь одарил бедняка в силу своей прихоти. Вопрос в том, насколько мы можем раскрыться этому просветляющему импульсу. Для этого нужна вера, самоотдача и нецепляние за своё маленькое «я».

Умы обычных людей скукожены в коконе индивидуального восприятия, они ограничены и подобны запертым в клетку. Умы святых распахнуты и объединены со всей Вселенной. Такая скукоженность существует, потому что есть сильная фиксация на идее: «Я есть это тело» и на заботах этой жизни, а также на понятийном мышлении и цеплянии за прошлый опыт. Когда же мы направляем свой ум на то, что превосходит наше эго, наш прошлый опыт и концептуальное мышление, и нам удаётся так самотрансцендироваться, то мы разламываем этот кокон личностного восприятия и объединяемся с этим вселенским Светом.



«Тогда этот самый тонкий неконцептуальный слой светоносной ясности, активизировавшись, начинает посылать свою светоносную ясность в более грубые слои нашего «я» - манас и буддхи. В отличие от пути личного усилия путь самоотдачи и нисхождения милости Абсолюта, путь раскрытия божественности (Ануграха) является глубоко запредельным, мистическим и таинственным путём. Такое впечатление, что не мы выполняем практику, а великий дух нашего исконного «Я» сам обрушивается на нас со всей силой своей вселенской грандиозности и размаха изначального пробуждения. Мы можем лишь покориться, отпустить себя и пассивно воспринимать и следовать этой грандиозной силе. Наш изначальный Ум действительно представляет самую грандиозную силу во Вселенной, поскольку Вселенная – это не что иное, как продукт творения ума. Это означает, что наше Саморождённое Осознавание является великим творцом всего, и воистину это самое всемогущее, великое и запредельное, что вообще в состоянии представить наш концептуальный ум.

Когда в силу такой самоотдачи концептуальный ум соприкасается с нашим глубинным «Я», со своей сущностной фундаментальной Основой, у концептуального ума, нашего эго возникает восторг, благоговение и трепет при соприкосновении с глубинными сущностными слоями нашего нерождённого «Я». Поэтому этот путь является сугубо мистическим в том смысле, что мы в один момент простым путём самоотдачи и неприложения усилий, чуткости и преданности входим в другое абсолютное, мистическое измерение.

Для того чтобы такая самоотдача была выполнена, мы должны опустошить своё сердце, стать подобными полому, пустому бамбуку, чтобы в нас задул ветер осознавания. Когда ветер осознавания дует, в пустом бамбуке рождается песня. Эта песня есть спонтанный танец энергии нашего осознавания, который проявляется в относительном измерении.

Высшая тайна нисхождения света иконного «Я» уподобляется милости богатого царя: подобно тому, как крестьянин, тяжело трудившись в поле, едва сводил концы с концами, едва зарабатывая себе на жизнь, и когда однажды мимо проезжал царь в своей карете, то он бросил ему огромный слиток золота, сделав крестьянина в один миг богатым и обеспеченным на всю жизнь.

Таким же образом нисхождение абсолютной реализации уподобляется милости такого царя. Поскольку царь сказочно богат, такой дар не является для него чем-то значительным. Однако в силу такого дара бедняк, который вынужден был тяжело трудиться день и ночь, зарабатывая себе на жизнь, в один миг становится очень богатым человеком и не нуждается в чём-либо ещё.

Таким же образом, наши личные усилия вначале показывают нашему личному «я» всю его ограниченность и дают разочарованность в индивидуальном усилии. Когда мы полностью разочаровались в индивидуальном усилии и утратили привязанность к индивидуальному «я», мы готовы к тому, чтобы вступить на путь недеяния, реализовать нисхождение милости трансцендентального Сознания на пути без усилий. Для этого мы должны опустошить своё сознание, оставить в своём сердце всё то, что его раньше наполняло. Затем мы должны даже избавиться от самого себя, убрать всё, что есть вообще в нашем сердце, и прибывать в такой непрерывной погружённости в состояние полной пустотности внутреннего «Я». Йогин должен отсечь любые надежды, страхи, планы, личные цели и саму даже идею индивидуального «я». Полностью предать свою судьбу на волю нашего исконного Осознавания.

Предав себя и свою судьбу на волю нашего исконного Осознавания, мы очень бдительно, чутко и тонко вслушиваемся в самый тонкий светоносный, неконцептуальный слой нашего Осознавания до тех пор, пока этот слой светоносной ясности не откликнется, не воссияет во всём своём величии, уничтожая наши двойственные представления.

Тогда внутри нас возникает равновесие: когда нет ни низкого, ни высокого; внутри сознания возникает всеприятие, гибкость и прямота; когда ни отвергаем, ни принимаем больше ничего. Возникает внутренняя лучезарность, когда нет ничего, чтобы ни освещалось этим Светом Милости абсолютного «Я»; нет ничего, что следует прятать или отвергать – всё отдаётся Свету этой Милости; всё, что есть в нас чистого и нечистого, дурного и хорошего, мы жертвуем во имя этой Милости как подношение.

Путь нисхождения божественного раскрытия (Ануграха) и самоотдачи не следует путать с двойственными практиками самоотдачи в тантрических практиках поклонения, таких как Бхакти, типа Атма-ниведана в учении вайшнавов или преданности в учении шиваизма. Хотя на высших ступенях, несомненно, они должны вести к одному и тому же результату, тем не менее, на начальных ступенях между двойственными практиками поклонения и отдачи избранному божеству (Ишта-дэвата), и практикой самотрансценденции на пути Лайя-йоги есть большая разница. Разница эта заключается в том, что бхакта пребывает в концептуальном понимании своего божества. Он выполняет самоотдачу некой идее, своему рассудочному божеству, визуализированного им или усвоенного из канонов священных писаний согласно собственной религиозной традиции, без глубинного понимания того, что божество неотлично от его собственного Ума, который есть Пустота.

В Лайя-йоге такая самоотдача не считается зрелым подходом к пониманию, поскольку полностью основана на концепциях, хотя определённой категории садхаков она может быть рекомендована. Поскольку учение Лайя-йоги за пределами концепций, нет никакого рассудочного Бога вне нашего осознавания, который находится где-то вовне и которому мы выполняем самоотдачу.

Разница между практикой самоотдачи в Лайя-йоге и практикой бхакти в традициях индуисткой тантры, вайшнавизма, шактизма и шиваизма в том, есть ли понимание неконцептуальной осознанности, его непрерывное поддержание или же такого понимания нет, а есть просто принятие на веру неких религиозных догматов без выхода за пределы концепций.

Для бхакта очень важно концептуальное описание его божества или мандала, в которой он пребывает, мантра, а также традиционная практика поклонения, включающая в себя: шравана, киртана, манана, вандана, пада и севана. (т.е. слушание, воспевание, памятование, поклонение стопам и служение). Бхакта находится на уровне концептуального и рассудочного понимания избранного божества, поэтому самоотдача на начальных ступенях не может затрагивать ум, концепции и растворять двойственные представления.

На пути Лайя-йоги нет какого-либо внешнего объекта самоотдачи, который связан с концепциями: внешним поклонением или рассудочным описанием. На пути Лайя-йоги путь самоотдачи не обусловлен какими-либо концепциями, образом, именем или формой избранного божества, или принадлежностью к какой-либо религиозной традиции, или вообще любыми утверждениями на уровне ума. Это внутренний процесс радикального изменения осознавания за счёт его переориентации на самый тонкий светоносный слой неконцептуальной осознанности. Поэтому мы его называем самотрансценденцией. Самотрансценденция лучше указывает на природу практики, присущей Лайя-йоге».
Когда мы обрели уверенность в поддержании медитативного присутствия, то самотрансценденция неизбежно наступает сама собой, когда наша способность к созерцанию продолжается непрерывно. Вначале мы поддерживаем созерцание, прилагая усилия, но при этом часто отвлекаемся. Бывает так, хотя мы поняли сам принцип созерцания, но наступает отвлечение, мы вспоминаем через некоторое время, а затем снова возвращается. Таким образом, наша практика подобна движению маятника. Может пройти несколько дней, и мы можем вспомнить: «О! Я же всё-таки должен созерцать». И через несколько дней мы снова входим в это состояние на час, потом снова теряем его и снова через несколько дней вспоминаем. Однако чем чаще мы его вспоминаем, тем больше таких погружений в осознанность. Наконец, мы достигаем такого уровня, когда мы примерно пополам на пополам созерцаем и отвлекаемся, и постоянно себе напоминаем: «Не отвлекаться».

Когда же мы привыкаем к практике созерцания, то возникает тенденция постоянно быть в созерцании и, хотя отвлечения есть, они длятся не более трёх или пяти секунд – мы их мгновенно распознаём и снова возвращаем свой ум в надлежащее состояние. Тогда мы живём так, чтобы все наши действия были помощью в созерцании.

Наконец, наступает такая ступень, когда мы уже привыкли к созерцанию и отвлечений нет, когда жизнь и созерцание объединились и слились, когда мы делаем какое-либо дело и как не делаем его. Наш ум погружён в непрерывное осознавание, как палец в клей, и мы уже не можем его потерять. Тогда в уме йогина нет ни чистого, ни нечистого, ни высокого, ни низкого, он непрерывно находится в созерцании, и все действия, которые он воспринимает, становятся освещёнными светом этого созерцания – всё становится священным. Вместо мирского и обыденного всё видится священным, чистым, абсолютным, непостижимым, бесконечным и совершенным. Когда такая однонаправленность достигнута, и переживаются различные вкусы (блаженство, ясность или пустотность), мы должны устранить идею самой медитации и самого медитирующего, т.е. убрать даже малейшее приложение усилий и полностью расслабиться, полностью отбросить последние идеи о «я». Тогда наступает вот эта самая самотрансценденция и вместо того, чтобы поддерживать с усилием направленность на Свет этой ясности изначального «Я», мы открываемся Ему, и Он льется на нас широким потоком.