“МИР БИБЛИИ”, 1997, № 4.

А.В. ЖУРАВСКИЙ

ИИСУС В КОРАНЕ^*

Вот - Иисус, сын Марии,

слово истины,

о котором они сомневаются.

Коран 19:34¹
Что мы знаем о кораническом Иисусе Христе? Как правило, лишь то, что Коран отрицает божественную природу Христа, признавая Его только в качестве пророка-посланника. Однако, ограничившись таким утверждением, мы бы очень сильно погрешили против истины. Отметим для начала такой факт. В Коране найдется немало упреков, обращенных к христианам, но ни одного  ко Христу. Наоборот, каждый айат (коранический стих), посвященный Ему или Его Матери, исполнен исключительного почитания. Мухаммад, несомненно, твердо различал между тем, что было, по его представлениям, религией Иисуса и тем, о чем спорили многочисленные в ту эпоху христианские секты.

Об Иисусе (кораническое имя - ‘IЇsaЇ) в Коране говорится в 15 сурах, в 93 айатах. Собственно эти 93 айата и образуют основание мусульманской христологии, которая в дальнейшем детализируется и получает развитие в комментариях к Корану и хадисах (рассказах о речениях и деяниях Мухаммада), в трудах мутакаллимов (богословов) и суфиев, в литературе и поэзии. Казалось бы, всего 93 айата, тогда как, например, Моисею посвящено 502, Аврааму - 245. Однако, по словам современного мусульманского автора Али Мерада, та чудесная и в то же время трагическая атмосфера, которой окружен в Коране Христос, не позволяет мусульманину отнестись к Нему с тем же спокойствием веры, с каким он относится к другим доисламским пророкам, открывая перед ним некую область непознаваемого, тайны.²

Прежде, чем говорить о том, каким представляет Иисуса Коран, следует уяснить, каким он Его со всей очевидностью не принимает:

Христос не есть Бог, точнее, Бог не есть Христос: “Не веруют те, которые говорят, что Бог - это Мессия, сын Марии” (Коран 5:17).

Он не есть божество вне Бога, равно как и его Матерь: “Вот, сказал Бог: “Иисус, сын Марии! Разве говорил ты людям: "Примите меня и мою мать двумя богами? Он сказал: “Хвала Тебе! Как мне говорить такое, что мне не по праву?” (Коран 5:116).

Христос не есть второе лицо божественной триады, понятой, по всей видимости, как Бог, Иисус и Мария (см. цитированный абзацем выше айат). В то же время нет достаточных оснований утверждать, что Мухаммад так понимал христианскую Троицу. Мухаммад, скорее, просто возражает против обожествления Иисуса и Марии.³

Иисус не умер и не был распят, поскольку исключительным актом Своего милосердия Бог избавил Его от палачей и вознес к Себе (Коран 3:55; 4:157-158). Корану абсолютно чужда проблематика искупления, поэтому вполне закономерно отрицание распятия, смерти, а, следовательно, и воскресения. В то же время сам факт, что Иисус не умер и взят на небо, призван свидетельствовать о Его совершенно особом статусе среди людей.

Такова апофатическая часть коранической христологии, цель которой отнюдь не умалить достоинство Иисуса, а обвинить христиан в ложном Его понимании.

Иисус в Коране раб Божий (‘abd allaЇh). Еще младенем в колыбели, Он впервые свидетельствует о Себе: “Я - раб Божий, Он дал мне Писание и поставил меня пророком” (Коран 19: 30). “Не может статься, чтобы Мессия считал унизительным для себя быть рабом Богу, как и приближенные к Нему ангелы” (Коран 4:172).

Чаще всего в Коране Христос именуется Иисус, сын Марии (16 раз - Иисус, сын Марии, 17 - Сын Марии), тогда как в Евангелиях это выражение встречается только один раз. И сама частотность употребления этого эпитета, и то, что не принято было у арабов давать имена по материнской линии, - свидетельсьвуют, по всей видимости, о стремлении лишний раз указать на человеческую природу Иисуса, хотя и зачатого чудесным образом. В то же время из всех женщин в Коране Мария - единственная, кто названа по имени, что говорит о глубоком Ее почитании.

Иисус - пророк (nabiЇ) и посланник (rasuЇl), “только посланник, как и те посланники, которые были прежде него и которых уже нет теперь” (Коран 5:75).И все же  посланник избранный, наделенный экстраординарной природой, особыми привилегиями (ikhtisaЇs), исключительным достоинством. Даже в контексте возражения христианам, которые «излишествуют в своей религии», удостоверяется:

Люди Писания! Не доходите до крайности в вашей религии и не говорите о Боге ничего, кроме истины: только, что Мессия Иисус, сын Марии, посланник Бога и слово Его, ниспосланное Марии, и дух от Него... (Коран 4:171).

Слово Бога, дух Божий, Мессия (masiЇh· - помазанник; согласно комментарию Табари, «тот, кто омыт, очищен от вского греха».⁴ Подобно Адаму, Он сотворен Божественным повелением “Будь!”, а не просто рожден, как все другие люди, и не просто избран Богом, как все другие пророки:

Поистинне, Иисус перед Богом подобен Адаму, Он создал его из праха, потом сказал ему “Будь!” - и он стал (Коран 3:59).

Собственно три факта удостоверяют Его сверхъестественную природу и принципиально отличают от других пророков. То, что Он был рожден от Девы (Коран 19:20-21); то, что Его, как и Его Матерь - единственных из всего адамова рода - при рождении не коснулся сатана (этого положения нет в Коране, но оно зафиксировано уже в своде хадисов ал-Бухари); и то, что Он был взят Богом живым на небо (Коран 4:157-158). Иисус прославлен (wadjuЇh) в сей жизни и в будущей, Он из числа приближенных Богу [min al-mukarrabuЇn - эпитет, который прилагается в Коране к архангелам (Коран 3: 45)]. Бог дал Ему ясные знамения (bayyanaЇt) и укрепил Духом Святым (Коран 2:87,253). Он  единственный, наделенный прерогативами творить и воскрешать из мертвых [естественно только с соизволения Бога (bi-idhni-llah)], но примечателен сам факт, что «божественные», т.е. применимые только к Богу, глаголы khalak·a (творить) и ‘аh·yaЇ (воскрешать) распространяются в Коране и на Иисуса. Причем, Иисус творит, подобно Богу, Своим дыханием - yanfukhu (вдыхает [жизнь]).

Некоторые исследователи полагают, что в представлениях Мухаммада о Христе сочетались противоречивые идеи, воспринятые им от христиан разных сект, которые, спасаясь от гонений, уходили из Византии в Аравию. При желании можно усмотреть, что Мухаммад, подобно эбионитам, признает Христа великим пророком в ряду других пророков; или что он вместе с докетами видит в Нем особое небесное существо, не подлежащее даже закону смерти; или, подобно Арию, не признает единосущия, собезначальности и равночестности Христа Богу, считая Иисуса, как и весь мир, творением Бога, хотя и творением избранным.

Другие исследователи высказывают прямо противоположную точку зрения, согласно которой в Коране осуждается не христианство в целом, а многочисленные ереси и неспособность самих христиан понять учение Иисуса.

Подобные аналогии и суждения вряд ли плодотворны. Поскольку мы имеем дело с самодостаточным религиозно-законодательным текстом, открывающим уже иные культурные горизонты. Коранический Иисус - это уже не Иисус докетов, эбионитов или ариан, а Иисус новой религии, нового духовного универсума. Кульминационный момент коранической христологии - это эсхатологическая миссия Иисуса. Именно в эсхатологической перспективе более всего проясняется исключительный характер призвания коранического Иисуса. Это призвание удостоверяется в Коране тремя Его именами: Мессия - al-masiЇh· - (11 раз), свидетель - al-shahiЇd (1 раз), знамение (‘alam) Часа [Воскресения] (1 раз). О Иисусе однажды говорится в Коране как о “знамении для людей” (Коран 19:21), а также дважды о Нем и Марии говорится как о знамении для миров: “В сохранившую девство свое вдохнули Мы от духа Нашего, и поставили ее и сына ее знамением для миров” (Коран 21:91) и просто знамении: “Сына Марии и матерь его Мы поставили знамением...” (Коран 23:50).

В первой суре Корана - ал-фатиха, которую каждый мусульманин читает, по меньшей мере, пять раз в день, Бог назван тремя именами: Милостивый, Милосердый, Царь Судного дня. Царь Судного дня - maЇliku yawmi d-diЇn - в этом качестве по преимуществу предстает Бог в самых ранних сурах Корана. Это весьма существенный момент: Мухаммад начинает свою проповедь не с обличений многобожников и утверждения единобожия, как это в большинстве случаев принято считать, а с возвещения Судного дня, который непременно наступит, с возвещения воскресения из мертвых и Божьего суда над всем адамовым родом и каждым человеком в отдельности, с утверждения, что помимо этого мира, ближайшего (al-dunyaЇ) существует мир иной, последний (al-aЇchira):

Получил прибыль тот, кто очистился,

и помянул имя Господа своего и помолился.

Да вы предпочитаете жизнь ближайшую,

а последняя лучше и длительнее (Коран 87:14-17).
Как заметил в свое время один из крупнейших авторитетов в коранистике Т. Нельдеке, эти самые ранние эсхатологические айаты “отличает страстное, напряженное беспокойство”:

Когда потрясется земля, потрясаясь в себе;

Когда извергнет земля бремена свои,

и человек скажет: что это с нею?

в тот день она расскажет сбывшееся с ней;

потому что Господь твой откроет это ей.

В тот день люди рассеянными толпами пойдут,

чтобы увидеть дела свои.

Тогда и тот, кто сделал добра весом на одну пылинку, увидит его;

и тот, кто сделал зла весом на одну пылинку, увидит его" (Коран 99:1-7).

Именно это “эсхатологическое беспокойство”, в гораздо большей степени не давало покоя соплеменникам Мухаммада и настраивало их против него, нежели проповедь единого Бога, . Представления о загробной жизни арабов-язычников были крайне не развиты и аморфны (по всей видимости, считалось, что человек со смертью просто впадает в своего рода летаргический сон). Естественно, столь страстные, тем более от суры к суре детализирующиеся, рассказы о страшном суде, о том, что будет предшествовать и последовать ему, должны были сильно раздражать эсхатологически идифферентных мекканцев.

Итак, Судный день, который часто в Коране называется Часом (al-saЇ‘a) непременно придет (Коран 15:85), но когда наступит этот день, знает только Бог. Эта тема также неоднократно повторяется в Коране:

“Они спрашивают тебя о Часе: к какому сроку он приурочен?

Скажи: "Знание о нем - у моего Господа, в свое время явит его только Он.

Тяжек он на небесах и на земле. И придет он к вам внезапно” (Коран 7:187).

Уже во второй мекканский период в проповедях Мухаммада намечается сближение эсхатологической и христологической тем.

Есть в Коране один довольно загадочный айат, который в связи четырьмя другими, породил богатейшую комментаторскую традицию, оказавшую, в свою очередь, существенное влияние на развитие эсхатологических представлений мусульман. Это 61-й айат 43-й суры. Я позволю себе процитировать довольно пространный отрывок из Корана, в контексте которого этот айат будет более понятен:

“Когда приводится в пример сын Марии, твой народ [речь идет о курайшитах] отворачивается от него.

Они говорят: "Кто лучше - боги наши или он?" Они ссылаются тебе на Него только ради того, чтобы спорить. Они - народ, любящий поспорить.

Он - только слуга, которому Мы даровали милость и поставили в пример сынам Израиля.

Если бы Мы пожелали, Мы сделали бы из вас ангелов и они бы заменили вас на земле.

Истинно он - знамение часа, не сомневайтесь в этом и следуйте за Мной. Это - прямой путь.

Да не отвратит вас от него сатана: он вам ясный враг.

Когда пришел Иисус с ясными знамениями, он сказал: “Я пришел к вам с мудростью, чтобы объяснить вам то, в чем вы разногласите между собой. Бойтесь Бога и повинуйтесь мне!

Истинно Бог есть Господь мой и Господь ваш. Поклоняйтесь Ему! Это прямой путь!” (Коран 43:57-64).⁵

Из контекста с очевидностью следует, что под "Он (innahu) - знамение Часа" подразумевается Иисус. Практически все авторитетные мусульманские комментарии сходятся в этом. Час - однозначно синоним Судного дня. Что же касается знамения, то здесь возможны три варианта чтения:

· в официальной османовской редакции Корана - ‘ilm^un (знание): Истинно он - знание часа;

· в другом, также признанном официальным, “каноническим”, чтении - ‘alam^un (знак, признак, знамение): Истинно он - знамение часа;

· наконец, в неканонической, в неофициальной редакции Убайй б. Ка’ба, которая, видимо предшествовала османовской, - dhikr^un (напоминание): Истинно он - напоминание о часе.⁶

Как правило, мусульманские комментаторы разбирали этот айат в связке с двумя другими:

“[Мы их (иудеев) наказали] за их неверие, за то, что они возвели на Марию великую клевету,

за то, что сказали: “Мы убили Мессию Иисуса, сына Марии, посланника Божьего”. Но они не убивали его и не распинали его. Это только привиделось им.

...они не убили его - это верно, но Бог вознес его к Себе. Бог силен, мудр” (Коран 4:156-158).

И второй айат:

“Бог сказал: "Иисус! Я призову тебя и вознесу тебя ко Мне, очищу тебя от тех, которые не уверовали, и поставлю тех, кто последовал за тобой, выше тех, кто не веровал, до дня воскресения... (Коран 3:55).

В этом контексте айат “Истинно он - знамение [или знание] Часа” прочитывался как свидетельство о втором пришествии Иисуса, о Его возвращении перед концом света. Подобная трактовка подтверждается многочисленными авторитетными хадисами. Например, хадис Муслима:

“Посланник Божий сказал: "Что будет с вами, когда Сын Марии явится к вам и будет вашим имамом? Что станете вы делать, когда Сын Марии явится и поведет вас?”⁷ Хасан ал-Басри ссылался на хадис, согласно которому Мухаммад сказал иудеям: “Иисус не умер и он вернется к вам в день воскресения”.⁸

В то же время в Коране, в суре Марйам Иисус еще в колыбели говорит о Себе: “И мир мне в день, когда я родился, и в день, когда я умру, и в день когда я буду воскрешен к жизни [вечной]” (Коран 19:33). О том, как согласуются эти два, казалось бы, взаимоисключающие утверждения, чуть позже.

Что же касается двух признанных официальными чтений - знание/знамение, комментаторы, как правило, рассматривали оба варианта. Первый вариант, на первый взгляд, противоречит принципиальному утверждению, что о часе знает только Бог. Но здесь ясность вносит хадис Ибн Маджи:

“Во время Ночного восхождения Посланник Божий встретил Авраама, Моисея и Иисуса. Они стали беседовать о Часе [Воскресения]. Сначала спросили Авраама, но он ничего не знал о нем. Затем спросили Моисея, но и он ничего не смог сказать. Наконец, спросили Иисуса, сына Марии и он ответил: “Мне дано знание лишь того, что будет предшествовать ему. Сам же срок ему только Бог установит”.⁹ Т.е. речь в данном случае идет не о знании самого срока, а о достоверном знании факта эсхатологического суда.

Второй вариант чтения - знамение - в большей мере проясняет роль Иисуса, которую Он призван сыграть, согласно мусульманской традиции, в эсхатологической драме. В чем же состоит эта роль? Из самого коранического текста следует только, что пришествие Иисуса будет одним из основных признаков приближающегося Судного дня. Однако комментаторская традиция обращается еще к одному, крайне темному, айату:

“Среди держателей Писания [т.е. иудеев и христиан] нет никого, кто бы не уверовал в него до его смерти, а в день воскресения он будет свидетелем против них” (Коран 4:159).

Взятый сам по себе этот айат может быть прочитан по-разному (например, местоимение hu/hi можно читать и как своей, а не его). Но дело в том, что комментаторская традиция рассматривает этот айат преимущественно в эсхатологическом контексте. Как всякое творение Божие Иисус подлежит смерти, но эта смерть наступит только во второе Его пришествие. В день же воскресения Он выступит свидетелем-обвинителем (в такой же роли выступит и Мухаммад против нечестивых своей общины [Коран 4:41; 16:89]) против иудеев, потому что они отвергли в качестве пророка как Его Самого, так и Мухаммада, и против христиан, потому что они обожествили Его и также не признали в Мухаммаде посланника Божьего. Поэтому второе пришествие Иисуса ознаменует собой возврат к изначальной единой вере единой общины верующих, поскольку в начале времен, согласно Корану (2:213), “люди были одной общиной”.

При таком эсхатологическом прочтении рассмотренных айатов выстраивается вполне четкая схема. В первое Свое пришествие Иисус не был распят и не умер, но Бог взял Его, как избранное творение, к Себе живым. Иисус - знамение/знание эсхатологического часа. В день Воскресения Он будет свидетельствовать против находящихся под гневом Божьим иудеев и против заблудших христиан (именно так, как правило, в комментаторской традиции трактуется 7-й айат ал-фатихи: “...не тех, которые находятся под гневом, и не заблудших”) и приведет их к истинной вере. Затем перед наступлением Судного дня Он умрет (получает свое объяснение айат из суры Марьям: “...и в день, когда я умру”). В этом контексте эсхатологическое звучание приобретает и следующий айат:

И он [Иисус] будет говорить людям в колыбели и в полноте возраста, и будет из праведных (Коран 3:46).
Колыбель - это первое пришествие, полнота возраста - второе, когда Иисус должен будет в полной мере исполнить предназначенную Ему миссию.

Вот, собственно, схема скупо выдержанной, но с многочисленными многоточиями, эсхатологической христологии в Коране, которая в дальнейшем - в мусульманском предании, богословии и особенно в мистической литературе -насыщается новыми и новыми подробностями, вариациями, порой весьма экзотическими деталями. Например, в Медине рядом с могилой пророка, между могилами Абу Бакра и Умара есть вакантное место, где, согласно мусульманскому преданию, будет похоронен Иисус после того, как Он выполнит Свою миссию во второе Свое пришествие. Например, согласно хадису Хинди:

“О посланник Божий, сказала ‘А’иша, - я вижу, что переживу тебя. Позволь мне быть похороненной рядом с тобой”. Он ответил: “Как я могу распорядиться местом, где будет только моя могила и будут могилы Абу Бакра и ‘Умара, и будет могила Иисуса, сына Марии”.¹⁰

В задачу данной статьи не входит анализ эсхатологической роли Иисуса в мусульманской традиции и богословской литературе. Но все же я хотел бы коротко остановиться на ряде важных моментов. Прежде всего следует отметить, что уже в хадисах эсхатологическая миссия Иисуса значительно расширяется по сравнению с Кораном. Он предстает как победитель даджжала (аl-dadjjaЇl - аналог антихриста), восстановитель истинной веры в единого Бога и единой первоначальной общины верующих, утверждающий на земле на 40 лет царство мира и справедливости. Продолжение уже частично цитированного хадиса Ибн Маджи гласит:

“...И напомнив о приходе ложного мессии, он [Иисус] добавил: “Я сойду с небес¹¹ и я его убью. Люди будут возвращаться к себе, когда народы Гога и Магога ринутся со всех сторон и устремятся им навстречу, жадно поглощая воду и все опустошая на своем пути. Люди возопят к Богу - и я призову Его. Бог уничтожит этих чудовищ и земля наполнится смрадом от их гниения. И люди вновь возопят к Богу - и я призову Его. Бог ниспошлет дожди с небес, которые унесут их трупы и смоют их в море. Потом горы будут опрокинуты и земля станет гладкой, как небесный свод. Мне открыли, что когда все это случится, Час для людей неотвратимо приблизится, подобно женщине на сносях, родители которой не знают, когда она разрешится”.¹²

В суфийской литературе прослеживается тенденция в той или иной степени дополнить миссию Иисуса ролью судьи. Например, Ибн Араби в Мекканских откровениях писал, что Иисус есть печать вселенской святости, подобно тому, как Мухаммад есть печать пророков. Иисус - единственный, кто обладает полнотой веры во все времена и во второе свое пришествие Он будет нашим судией по закону Мухаммада.¹³ Впрочем, подобная тенденция просматривается уже в хадисах. Например, у ал-Бухари:

“Саид б. ал-Мусайабб слышал от Абу Хурайры, который рассказывал: “Посланник Божий сказал: “Клянусь Тем, в чьих руках моя жизнь. Скоро, очень скоро сын Марии сойдет к вам как судия справедливый. Он разобьет кресты,¹⁴ убьет свиней, отменит налог с иноверцев и настолько умножит богатство, что никто уже не будет желать его. И это будет так, что один земной поклон станет предпочтительней земного мира и всего, что есть в нем”.

Абу Хурайра добавил: “Читайте, если пожелаете этот айат: “Среди Держателей Писания нет никого, кто бы не уверовал в него до его смерти, а в день воскресения он будет свидетелем против них (4:159)”.¹⁵

В некоторых хадисах, а затем в богословской литературе появляется еще один эсхатологический персонаж, о котором в Коране ничего не говорится. Это - Махди (ведомый [Богом]). Первоначально Махди отождествлялся с Иисусом (“Нет Махди, кроме Иисуса, сына Марии”¹⁶). Потом Махди стал мыслиться как особое лицо, что, впрочем, вовсе не отменило и не умалило эсхатологической миссии Иисуса. В этом варианте Махди приходит вместе с Иисусом и помогает Ему, или до Иисуса, чтобы установить царство справедливости, потом приходит даджжал, и тогда уже появляется Иисус, чтобы убить его и возвестить о наступлении Часа.

Существенно, что первоначально учение о Махди возникло в шиизме и в рамках именно этого направления в исламе оно и получило широкое распространение (эсхатологический Махди - это потомок Мухаммада по линии его дочери Фатимы и его двоюродного брата и зятя 'Али). Примечательно, что “исторический” Махди (т.е. конкретное историческое лицо, претендующее на роль восстановителя справедливости в мусульманской общине, а именно - передачи верховной власти потомкам Али) появляется раньше эсхатологического его образа. По каким причинам и какими путями приходит этот образ в суннизм - вопрос, видимо, требующий еще своего решения. Осмелюсь предположить, что ранний суннизм в какой-то мере сопротивлялся введению в эсхатологию нового действующего лица. Возможно, этим объясняется выборка хадисов с утверждением “нет Махди, кроме Иисуса” такими авторитетами, как ал-Бухари, Муслим, Ибн Маджа. Как бы то ни было, но и после утверждения в суннитской эсхатологии образа Махди, суннитские авторы продолжали уделять эсхатологической миссии Иисуса несравненно больше внимания.¹⁷ В конце концов миссия Иисуса утверждена Кораном, о Махди же в Коране ничего не говорится. Это давало основания для дальнейшего развития христологической темы:

“Когда Иисус придет в конце времен, он подтвердит закон Мухаммада и восстановит его, потому что не будет больше пророка после пророка Божьего, который судит по закону иному, нежели его. Он - последний закон и его пророк - печать пророков. Иисус будет справедливым судьей, потому что в то время не будет больше ни мусульманского султана, ни кади, ни муфти. Бог отнимет у людей Знание. Когда Иисус сойдет, он будет знать по воле Бога - уже на небесах, до своего сошествия - все, что ему будет необходимо знать об этом законе, дабы смочь судить по нему, ради других людей, ради своего служения. Верующие соберутся вокруг него и провозгласят судьей над ними, потому что не будет никого другого более пригодного, чем он”.¹⁸
Существует два традиционных христианских подхода к проблеме Христа в исламе: апологетический, преследующий незамысловатую цель обнаружить несостоятельность мусульманского понимания Христа (инвариантом этого подхода является вольное или невольное стремление некоторых авторов “рехристианизировать” мусульманского Христа), и компаративистский, лишь отстранено констатирующий сходства и различия в христианском и мусульманском видении и переживании Христа. Первый представляется сегодня несостоятельным, второй - недостаточным. Века полемики, несомненно, наложили свою печать на отношение мусульман к Христу христиан et vice versa. Но необходимо понять, что в лучших образцах своего благочестия ислам не столько полемизирует с христианством по поводу Христа, стремясь, как это представляется христианам, умалить Его достоинство, сколько ревнует о Христе, о своем Христе - мусульманском. Как бы не шокировали нас эти взгляды, необходимо понять, что Иисус для мусульман значительно больше, нежели один из пророков, посланных Богом к сынам Израиля (как это может показаться при поверхностном чтении Корана), больше рядового эпизода в истории пророков. Как второй Адам Он объемлет все человечество, как знамение для миров и людей вместе со Своею Матерью Он освещает всю историю человечества, включая и историю мусульманской общины, как знамение Часа Он завершает на земле божественный замысел спасения.