Предисловие

Из-за существования громадного количества литературы о хри­стианстве и истории церкви можно подумать, что здесь практически всё исследовано. Когда же читатель пытается узнать о ранних эта­пах становления христианства, то оказывается, что в большинстве случаев вместо изложения исторических, научно подтвержденных фактов в литературе доминирует идеология: либо христианская апологетика, либо неприятие Христа. В зависимости от отношения ко Христу будет излагаться совершенно разная история христианст­ва. Другими словами, история раннего христианства, история его становления больше похожа на легенду, на продолжение или опро­вержение новозаветной драмы, сильно зависящее от идеологической позиции автора. Объясняется такое положение прежде всего крайне скудной информацией об этом периоде, а та, которая существует, поступила в основном от заинтересованной стороны – церкви. Та­кое положение заставляет исследователя очень осторожно оцени­вать имеющийся фактологический материал и внимательно следить, чтобы историческое не подменялось догматическим.

Исследование событий жизни Иисуса Христа, выполненное нами в предыдущей книге, «Кумран и Христос», показало значи­тельное отличие евангельского описания от подлинной истории. Евангелие ясно демонстрирует наличие трех изложений – в основ­ном мистического и мифообразующего характера, и в очень не­большом объеме – исторического. В книге «Кумран и Христос», опираясь на фактологический материал, мы коснулись преимуще­ственно исторического образа Иисуса Христа, жившего в кон. II – нач. I вв. до н.э.

Поскольку значительный объем раннехристианской литерату­ры связан с апостолами и апостольскими мужами (лицами, знав­шими и учившимися у апостолов) и жившими, согласно церковной традиции, в I – II вв. н.э., то после установления иной датировки и подробностей жизни исторического Иисуса Христа, отличных от общепринятой, появляется закономерный вопрос: что же делать с сообщениями церковных авторов о жизни ближайших сподвижни­ков Иисуса? Когда и как жили эти люди, и вообще, существовали ли они на самом деле? И, наконец, каким образом появилось хри­стианство, и было ли оно ранее таким же, каким оно известно се­годня? Для ответа на эти вопросы и выполнено нами настоящее исследование.

Если нет иных оговорок, то при цитировании древних рукопис­ных сочинений (до XVII в.): 1) текст, взятый в квадратные скобки,

заполняет лакуны (пропуски), вызванные либо повреждениями ру­кописи, либо особенностями изложения; 2) текст взятый в круглые скобки, если нет пометки (А.В.), является нашим уточнением или кратким пересказом, с очевидностью следующим из контекста; 3) то же, с пометкой (А.В.) является нашим предположением, прямо из цитируемого отрывка не вытекающим или имеющим в литературе по этому поводу альтернативные мнения; 4) текст курсивом в цита­тах является нашим собственным переводом, отличающимся от тра­диционного перевода, что объясняется либо, по нашему мнению, концептуальной ошибкой современного переводчика, либо ошибка­ми древних переписчиков. При цитировании прочих сочинений (т.е. современных), если не указано иное, все наши дополнения взяты в круглые скобки с пометкой (А.В.). Текст в сносках к цита­там, не имеющий пометок (А.В.), принадлежит цитируемому авто­ру. Знак сноски, стоящий в конце предложения после точки, отно­сится ко всему абзацу.

В данной главе в текстологическом исследовании новозаветного корпуса мы будем говорить не о духовном, не о том, что можно по­чувствовать за буквами Писания, но исключительно о Писании как о феномене конкретной культуры, как о средстве и форме, как о творении, прошедшем через человеческие руки.

К настоящему времени, в основном благодаря археологическим изысканиям, стали известны 4 тысячи полных древних списков Но­вого Завета и более 25 тысяч его фрагментов. Считается, что самые древние тексты Евангелия могут быть датированы лишь началом

II в. н.э. Самый ранний из них, а именно отрывок Евангелия от
Иоанна, представляет собою пергаментный клочок размером 6,4 на
8,9 см и содержит лишь несколько стихов. Каково было содержа­
ние всего протоевангелия, по такому фрагменту судить невозможно.
Следующий по времени текст, относимый его издателем к нач.

III в. н.э., – папирус II из библиотеки Бодмера, содержащий фраг­

менты Евангелия от Иоанна 1.1-6.2, 6.35-14.15 и 14.21 ¹. Интересно
отметить, что этот, казалось бы, самый ранний наиболее полный об­
разец Евангелия носит следы неоднократной обработки. Как отме­
чает проф. Б.М.Мецгер, данный папирус уже

“является смешанным. В нем переплетаются элементы александ­рийского и западного типов (текстовки. – А.В.). Примечательно, что эта рукопись насчитывает около 440 исправлений, сделанных между строк, над стертыми местами и на полях. Большинство из них, по всей видимости, является исправлением писцом собствен­ных же ошибок, допущенных по небрежности. Часть же исправ­лений указывает на наличие другой рукописи, по которой прово­дилась правка текста. Несколько отрывков содержат уникальные чтения, которые отсутствуют во всех других рукописях” ².

440 исправлений самого раннего из полных евангельских текс­тов, да еще и написанного небрежно – впечатляет!

Следующим, датируемым издателями 175 – 225 гг., является кодекс, содержащий евангелия от Луки (Иллюстрация 1) и от Ио­анна. Из первоначальных 144 страниц отсутствуют 42 страницы ³. И только Синайский кодекс ⁴ (Иллюстрация 2), написанный в

IV в., как отмечает Б.М.Мецгер, по традиции занимает «первое ме-

См.: Мецгер Б.М. Текстология Нового Завета. М., ББИ, 1996. С.36-37. Там же. С.37-38.

О загадочности появления этих рукописей у Бодмера см.: Владимиров А. Кум-ран и Христос. М., 2002. С.21.

Обнаружен в середине XIX в. Константином Тишендорфом в монастыре св. Екатерины на Синае.

сто в списке новозаветных рукописей», т.е. служит главным свиде­тельством о тексте Евангелия. Данный текст принадлежит к новой эпохе – эпохе победившего христианства – времени константино­вой церкви ¹. Здесь в еще большей мере прослеживается корректор­ская линия.

“Тип текста, – отмечает Мецгер, – представленный в Синайском кодексе, в целом принадлежит александрийской группе ², но так­же содержит определенный пласт разночтений из западной груп­пы… (Здесь) несколько писцов проделали работу корректора… По­зднее (возможно, в VI или VII в.) группа корректоров, работая в Кесарии, внесла в тексты Нового и Ветхого Заветов большое ко­личество исправлений. По этим чтениям… можно судить о том, что текст (Синайского кодекса) пытались править по другому об­разцу. Согласно сведениям, приведенным в колофоне… этот обра­зец считался «очень ранней рукописью, которую исправлял бл. мученик Памфилий (Кесарийский, ум. 309 г.)»” ³.

Другими словами, мы сегодня имеем евангельские тексты лишь в той редакции, которая дошла до нас после времен активной текс­тологической деятельности конца II века или даже после деятельно­сти отцов константиновой государственной церкви (после 325 г.). Кстати, большинство христиан более тысячелетия не имело никако­го понятия о текстологических расхождениях Священного Писания, поскольку сей факт тщательно церковью скрывался. Говорилось о Священном Писании, однако, где изначальный оригинал этого Священного Писания или хотя бы его общепризнанная во всех церквах и во всех христианских странах копия, – никто не знал.

Первая подборка разночтений применительно к небольшому ко­личеству новозаветных текстов была осуществлена лишь в 1550 г. в

¹ В феврале 313 г. римские императоры Константин и Лициний встретились в
Милане и договорились о совместной религиозной политике. 15 июня появился
так называемый «Миланский эдикт», согласно которому прекращались гонения
на христиан и возвращалось ранее конфискованное у христиан имущество. Кон­
стантин предоставил Церкви значительные привилегии, лично участвовал и по
сути руководил её деятельностью (включая определение основ вероучения), хотя
христианином так и не стал (существует спорное мнение относительно его кре­
щения на смертном одре Евсевием Никомидийским). Со времени Константина
христианство становится государственной религией, и мы его называем «кон­
стантиновым христианством».

² Специалисты классифицируют тексты Нового Завета по месту их происхожде­
ния на несколько крупных групп. Одной из них является александрийская, свя­
занная с городом Александрия и текстологической школой, основанной Ориге-
ном. – А.В.

³ См.: Мецгер Б.М. Текстология Нового Завета. М., ББИ, 1996. С.43-44.

многоязычном издании Библии, осуществленном Стефаном ¹. Такая работа оказалась возможной благодаря свободомыслию протестант­ства и появлению технологии книгопечатания.

Спорные фрагменты Писания пытались восстановить по цита­там Писания в трудах раннехристианских авторов. Однако было признано, что судить о содержании новозаветных текстов по ним также совершенно невозможно, поскольку уже в те времена сущест­вовали различные редакции текста и своими цитатами из Писания искомые авторы только демонстрировали свою приверженность к соответствующей традиции. Кроме того, тексты данных авторов в свою очередь подвергались правке более поздних переписчиков на предмет соответствия поздним канонизированным версиям Нового Завета. Б.М.Мецгер обращает внимание на то, что «прежде чем с уверенностью оперировать патристическими сведениями, (современ­ный. – А.В.) переводчик обязан проверить (не было ли поздних правок. – А.В.)… Тексты трактатов Отцов Церкви, так же как но­возаветные рукописи, претерпевали изменения в процессе перепи­сывания. Писец всегда стремился ассимилировать цитаты из Свя­щенного Писания к форме текста, обычной для поздних рукописей Нового Завета, – текста, который писец, возможно, знал наизусть… Особенно показателен в этом отношении Ориген, поскольку он ред­ко дважды цитирует (один и тот же. – А.В.) отрывок, используя одни и те же слова» ². Считается, что Ориген либо же его перепис­чики в данном случае «страдали памятью». Подобное вряд ли при-ложимо к Оригену, однако есть и другое объяснение разночтений. В комментарии на Евангелие от Матфея Ориген (ум. 254 г.) сетует на то, что в его время

“отличие рукописей (евангелий. – А.В.) друг от друга колоссаль­но как из-за небрежности писцов, так и из-за непростительной ха­латности тех, кто имел отношение к этим текстам; они либо не брали на себя труд проверять переписанное, либо в процессе про­верки сокращали или дополняли текст как им заблагорассудится” (Comm. in matt. XV.14) ³.

Известно, что папа Дамас из-за разночтений в евангелиях обра­тился к Иерониму (342 – 420) с просьбой начать работу по исправ­лению текстов латинских евангелий ⁴. О доктринальном характере

Мецгер Б.М. Текстология Нового Завета. М., ББИ, 1996. С.104. Там же. С.86-87.

Ориген. Комментарий на Евангелие от Матфея. Цит. по: Мецгер Б.М. Тексто­логия Нового Завета. М., ББИ, 1996. С.147. Мецгер Б.М. Там же. С.148.

его вмешательств в новозаветный корпус Писаний свидетельствует, например, его письмо к Минервию и Александру, где он пишет о различиях в текстах Послания Павла (1 Кор 15.51). Фразу «не все мы умрем, но все изменимся», по его мнению, следует читать: «мы все умрем, но не все изменимся». То есть Иероним затушевывает проблематичный для епископальной (догматической) церкви гнос­тический характер высказывания ап. Павла о том, что после смерти (и воскресения) люди приобретают не физические (смертные) тела, но духовные (бессмертные). Ведь Павел учил прежде всего о ду­ховном теле:

“Есть тело душевное, есть тело и духовное…

Но то скажу вам, братия, что плоть и кровь не могут наследовать

Царствия Божия, и тление не наследует нетления” (1 Кор 15.44-50).

Высказывание Павла об изменении после смерти валентиане активно использовали против вульгарного представления церков­ных ортодоксов о «воскресении во плоти». Против них идеолог цер­ковной ортодоксии Епифаний в своем объемном труде по низверже­нию ересей выдвигал соображения, заставляющие вообще усомниться в его понимании христианства:

“Они (гностики) отрицают воскресение мертвых, высказывая ве­щи загадочные и смешные, будто не это тело восстает, а какое-то другое, называемое ими духовным” (Епифаний. Панарион, 31.7.6).

Исчезновение самых ранних текстов евангелий, хотя бы кон­ца I века, может быть объяснено и чисто техническими причина­ми. Известны гонения на ранних христиан и уничтожение по рас­поряжению римских императоров христианских рукописей. Со­хранившиеся рукописи из-за их частого чтения и передачи из рук в руки быстро затирались, замасливались и изнашивались. Текс­тологи отмечают, что к концу I – началу II столетия в христиан­ской среде свитки сменились кодексами, то есть книгами из сши­тых листов, что было несравненно удобнее ¹. В результате если новозаветные писания и существовали на свитках до конца I в., то впоследствии все они были заменены на кодексы, а прежние свитки – исчезли. Кстати, появление книг только во втором веке и то, что в синагогах для чтения до сих пор употребляются ис­ключительно свитки, позволило знатокам еврейской традиции за­явить, например, о заведомо поздней вставке следующего фраг-¹ Мецгер Б.М. Канон Нового Завета: Возникновение, развитие, значение. М., ББИ, 1998. С.110.

мента Евангелия: «Ему подали книгу пророка Исаии; и Он, рас­крыв книгу, нашел место, где было написано…» (Лк 4.17). Крити­ки справедливо утверждают, что не могли во времена евангельско­го Иисуса подать ему «книгу» и «раскрыть её на нужной страни­це», ибо таковых тогда еще не существовало. Данная фраза могла появиться не ранее II века.

Необходимо заметить, что проблема обнаружения самых ран­них новозаветных текстов осложнена, в частности, тем, что очень многие пергаменты со временем использовались вторично: первона­чальный текст затирали и смывали, поверхность пергамента сгла­живали, а затем полученный чистый пергамент вновь использовали для письма. Такую рукопись называли «палимпсестом» (что озна­чает «вновь соскобленный»). Несмотря на осуждение Собором in Trullo (692 г.) практики использования пергамента, на котором прежде были записаны тексты Священного Писания, для других целей, однако, как отмечает Б.М.Мецгер, «несмотря на этот запрет и угрозу отлучения от Церкви на год за подобные деяния, эта прак­тика, скорее всего, продолжалась, поскольку из 250 сохранившихся на сегодняшний день унциальных ¹ рукописей Нового Завета 52 представляют собой палимпсесты» ², то есть написаны на месте бо­лее древних текстов.

Поскольку с течением времени число обращенных в христиан­ство людей возрастало, рукописей требовалось все больше. «След­ствием этого, – замечает Мецгер, – явилось то, что скорость пере­писывания в отдельных случаях сказывалась на аккуратности выполнения этой работы. Кроме того, стремление донести новоза­ветный текст до тех, кто не читал по-гречески (например, для лати­нян. – А.В.), неоднократно приводило (по свидетельству Августи­на) к тому, что

“любой, кто приобретал греческую рукопись и мнил себя знато­ком греческого и латыни, осмеливался делать свой собственный перевод” (De doctr. Chr. II.11.16)» ³.

Такие отклонения относят к техническим (непреднамеренным) ошибкам, хотя наверняка если переписью занимался теолог, то не­избежными были неосознанные или умышленные изменения докт-

Унциальное письмо (от лат. uncia – «двенадцатая часть» чего-либо) – книжный вариант письма, характеризующийся изысканным и более отчетливым исполне­нием букв. Вероятно, наименование дано из-за букв, которые занимали в руко­писи приблизительно двенадцатую часть стандартной строчки. Мецгер Б.М. Текстология Нового Завета. М., ББИ, 1996. С.10. Там же. С.12.

ринального характера. Например, на полях Ватиканского кодекса в Послании ап. Павла Евреям (1.3) сохранилось возмущенное замеча­ние, вызванное заменой одного слова другим:

“Глупец и негодяй, ты что, не мог оставить старое и не изменять его!” ¹

Другой отец церкви, Иероним, выражал недовольство теми пе­реписчиками, которые

“пишут не то, что видят, а то, что они думают; и тогда, когда они пытаются исправлять ошибки других, они только демонстрируют свои собственные” ².

Андрей Кесарийский в своем комментарии на Апокалипсис (около 600 г.) проклинает тех «litterati» (литераторов), которые считали, что аттический стиль и строгое логическое мышление бо­лее достойны уважения и восхищения, чем своеобразие новозавет­ного языка (простонародного койне). Современному читателю, зна­комому с сакральным значением в мистических текстах не то что слов, но даже букв, такое поверхностное исправление для «красо­ты» покажется нелепым. Напомним, что греческие буквы имеют свои числовые значения, и греческие слова иногда могут быть рас­шифрованы с использованием методов, подобных гематрии кабба-листов. Так, например, имена Митра и Абраксас, означающие Вы­сочайшего Бога, в греческой транскрипции имеют по буквам числовое значение 365 – число дней солнечного года ³, т.е. эти име­на означают Духовное Солнце.

Созомен, константинопольский юрист, живший в V в. и напи­савший «Церковную историю», сообщает, что на соборе кипрских епископов около 350 г. некий Трифилдий из Ледры, культурный и красноречивый человек, в речи к собору цитируя текст «Встань, возьми постель свою и ходи», заменил стоящее в (Евангелии от Ио­анна 5.8) разговорное слово «краббатос» (означающее – соломен­ный тюфяк, соломенная циновка) изысканным аттическим словом ski/mpouj. В этот момент епископ Спиридон вскочил со своего места и возмущенно сказал ему перед всем собором: «Так ты, значит,

¹ Цит. по: Мецгер Б.М. Текстология Нового Завета. М., ББИ, 1996. С.191.

² Там же. С.191.

³ Meiqraj (Митра): m= 40, e = 5, i = 10, q = 9, r = 100, a = 1, s = 200. Abrasax
(Абраксас): a = 1, b = 2, r = 100, a = 1, s = 200, a = 1, x = 60. До знакомства
греков с числовой системой римлян и так называемыми арабскими цифрами (ус­
военными арабами от индусов в период завоевания Индии) греки использовали
буквы алфавита (см.: Статья «Числовая система»/Словарь античности. М.,
1989, с.638.).

лучше Того (т.е. Христа), Кто произнес слово “краббатос”, раз по­стеснялся сказать это слово?» ¹. Фрагмент Евангелия звучит в тра­диционном переводе следующим образом:

“Иисус говорит ему: встань, возьми постель твою и ходи. И он тотчас выздоровел, и взял постель свою и пошел. Было же это в день субботний. Посему Иудеи говорили исцеленному: сегодня суббота; не должно тебе брать постели. Он отвечал им: Кто меня исцелил, Тот мне сказал: возьми постель твою и ходи. Его спро­сили: кто Тот Человек, Который сказал тебе: возьми постель твою и ходи?…

И стали Иудеи гнать Иисуса и искали убить Его за то, что Он делал такие дела в субботу. Иисус же говорил им: Отец Мой доныне делает, и Я делаю” (Ин 5.8-12; 16-17).

Неужели пять раз названное здесь слово постель (краббатос) ничего более не значило, кроме атрибута быта? Ведь Евангелие от Иоанна считается наиболее мистическим и наиболее духовным сре­ди всех евангелий. Ориген видел в данном фрагменте иносказание. Толкуя фразу в «Песне песней Соломона»: «Невеста… говорит (Же­ниху-Христу): “Прекрасен Ты, Брат мой, и красив; ложе наше в те­ни”» ², Ориген писал:

“Ищу ложе, где покоятся Жених с Невестой: и, если не оши­баюсь, это (Их место. – А.В.) человеческое тело. Ибо евангель­ский расслабленный, «положенный на постели» и по повелению Спасителя «ушедший в дом свой, взял постель», до исцеления ле­жал на немощном сопряжении членов своих… Ведь не для того Сын Божий сошел с небес на землю, чтобы отдавать приказания о постелях и восставшему от болезни не разрешать уйти без посте­ли, говоря: «Возьми постель твою и иди в дом твой». И ты (чело­век, уверовавший во Христа. – А.В.), исцеленный Спасителем, «возьми постель твою и иди в дом твой»” ³.

Если, например, сравнить «краббатос» (kra/bbatoj) и «Абрак-сас» (abrasax) (Всевышний), то заметно их звуковое подобие (по практически одинаковому набору звуков), но почти обратное произ­ношение. Аналогично можно отметить противоположение духа (Ду­ховного Солнца, Христа) – телу. Иными словами, для более глу­бокого уяснения притч Евангелия необходимы кроме искренной

¹ Созомен. Церковная история, i.11.

² Ориген. Гомилии на Песнь Песней. (по переводу Иеронима) / Пер. с лат.
Н.Холмогоровой // Сб.: Патристика. Новые переводы, статьи. Н.-Новгород,
«Альфа и Омега», 2001. С.68.

³ Там же. С.68-69.

веры еще и некоторые дополнительные знания или правильнее ска­зать, определенная культура работы с иносказаниями.

В этой связи преподаваемый многими историками церкви как забавный анекдот, этот случай с кроватью показывает только вер­шину огромного айсберга, невидимая часть которого представляла поистине неистощимое «текстологическое творчество» церковных переписчиков.

Известны значительные отступления латинских версий новоза­ветного Писания от греческих (прежде всего – Кодекса Безы, дати­руемого V или VI в. ¹). Так, например, описанное в Деяниях (15.20) решение «Апостольского собора» в александрийском тексте содержит четыре запрета, а в «западном» – три, но зато добавлено другое правило ². В результате текст, носящий характер пищевых запрещений (воздержаний от всего, что связано с языческим куль­том), на фоне дополненного «западной» редакцией правила исклю­чительно морального содержания («не делайте другим того, что не хотите себе»), затушевывает чисто ритуальные иудаистские требова­ния, представляя их христианским нравственным отгорожением от языческой «безнравственности». «Западный» текст добавляет ино­гда весьма колоритные детали: так, в Деяниях (8.24) сообщается, что Симон Маг, попросив помолиться за него, непрерывно плакал; в Деяниях (12.10), указано, что Петр и ангел выходят из ворот, спускаясь по семи ступенькам; в Деяниях (16.30) сказано, что стражник, прежде чем вывести Павла и Силу, запирает остальных заключенных. Некоторые из вставленных деталей указывают на хо­рошее знакомство с местными палестинскими особенностями ³. Про­пуски в «западном» тексте по сравнению с александрийским полу­чили в науке название «западные неинтерполяции». Они встречаются чаще всего в евангелиях, особенно в евангелиях от Матфея и от Луки (наиболее знаменитые примеры: Мф 27.49; Лк 22.19b-20, 62, 62; 24.3, 6, 9, 36, 40, 51, 52) ⁴. «Западная» традиция опускает упоминание о Вознесении в Евангелии от Луки (Лк 4.51), где опущен конец стиха («и начал возноситься на небо»). И.Левин-ская в этой связи замечает, что «изменения в обоих текстах (в “Де­яниях” и в Евангелии от Луки) могут быть проявлением одной и той же тенденции: убрать описание Вознесения Иисуса на небо и

См.: Мецгер Б.М. Текстология Нового Завета. М., ББИ, 1996. С.47.

Левинская И.А. Деяния Апостолов на фоне еврейской диаспоры. СПб., 2000.

С.36.

Там же. С.36.

Там же. С.36-37.

заменить его рассказом об удалении его из поля зрения учеников ¹. В таком случае можно предположить, что редактор “западного” текста был движим соображениями доктринального порядка и уст­ранил из текста, насколько это было возможно, упоминания о теле­сном вознесении Иисуса… : (здесь) тело Иисуса облако скрывает прежде, чем он возносится на небо, и, таким образом, апостолы са­мого вознесения видеть не могут» ².

Как указывает в своем текстологическом исследовании И.Ле-винская, одним из объяснений текстуальных расхождений может быть то, что

“«западный» текст (причем не только Деяний) является результа­том свободного обращения писцов с имеющимся в их распоряже­нии текстом. Писцы сглаживали, правили текст и делали вставки. Истории об апостольском веке продолжали широко бытовать во II в. и служили тем источником, из которого черпали переписчики свои интерполяции. См.: Westcott-Hort, II, 122-126; W.H.P. Hatch, The «Western» Text of the Gospels (Evanston, 1937); F.G.Kenyon, «The Western Text in the Gospels and Acts», Proceedings of the British Academy, XXIV (1939), 287-315)” ³.

Но сами «западники» были иного мнения о своих текстах. Б.М.Мецгер пишет, что, например, «Амврозиастр, римский ком­ментатор Павловых Посланий, живший в IV в., был уверен, что в тех местах, где греческие рукописи отличаются по какому-нибудь важному пункту от латинских, которыми он привык пользоваться, за поврежденное чтение ответственны греки “с их самонадеянным легкомыслием”» ⁴.

Среди других догматических исправлений можно отметить, на­пример, такие. У Матфея и Марка Иисус говорит о Судном дне, что «о дне же том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только один Отец» (Мф 24.36; Мк 13.32), т.е. не знает и Иисус, что показалось некоторым переписчикам недопустимым, и они спасли ситуацию, просто опустив некоторые слова, оставив «о дне же том и часе не знает, ни Ангелы небесные, но только один Отец» ⁵. В Лк 2.41 и 43 вместо слов «Его родители» некоторые ру-¹ Epp E.J., “Ascention in Textual Tradition of Luke-Acts”, New Testament

Textual Criticism, Its Significance for Exegesis, eds. E.J.Epp, G.D.Fee (Oxford,

1981). P.143.

² Левинская И.А. Деяния Апостолов на фоне еврейской диаспоры. СПб., 2000.
С.73-74; 85.

³ Там же. С.38.

⁴ Мецгер Б.М. Текстология Нового Завета. М., ББИ, 1996. С.196-197.

⁵ Там же. С.197.

кописи содержат слова «Иосиф и Мария», тем самым защищая док­трину о том, что Иосиф не был, или, вернее, не Иосиф был «роди­телем» Иисуса. Так, в Лк 2.33 и 48 некоторые свидетели изменяют указание на отца Иисуса, просто подставляя имя Иосиф (2.33) или опуская упоминание о нем (2.48).

Выше мы в основном рассматривали текстологические несоот­ветствия в евангельских текстах. Но с посланиями апостолов и Дея­ниями дело обстоит аналогичным образом. З.Косидовский, напри­мер, писал:

«Филологические исследования показали, что из четырнадцати посланий Павла лишь часть можно считать подлинными. Некото­рые исследователи считают подлинными всего четыре послания. Эту точку зрения сформулировал в середине минувшего столетия известный профессор богословия в Тюбингене Фердинанд Баур, пришедший после филологического анализа текстов к выводу, что Павел был автором только посланий к Коринфянам, Галатам и к Филимону. Этот вывод, с одной лишь поправкой, подтвердили со­временные библеисты из города Эдинбурга: профессор богословия Макгрегор и его сотрудник Мортон. В своих лингвистических ис­следованиях они воспользовались компьютером и на основе матема­тических вычислений неопровержимо установили, что единство языка и стиля связывает пять посланий: к Римлянам, к Коринфя­нам (оба послания), к Галатам и к Филимону. Не подлежит сомне­нию, что они написаны одним человеком. А поскольку на основа­нии ряда признаков, на которых мы здесь не будем останавливать­ся, считается доказанным, что автором двух посланий (Первое послание к Коринфянам и Послание к Галатам) является св. Па­вел, то приходится признать его также и автором трех остальных. Что до остальных посланий, приписываемых Павлу, то уже ясно, что они принадлежат неизвестным авторам, которые по обычаю то­го времени назвались именем апостола, чтобы придать большую значимость своим доводам. Послания к Тимофею и к Титу, напри­мер, относятся к первой половине второго века: в них отражена та­кая обстановка в христианских общинах, какая была просто невоз­можна при жизни Павла. Там идет речь о борьбе с ересями, воз­никшими, когда Павла уже давно не было в живых…

“Деяния апостолов”, – продолжает Косидовский, – это единст­венный дошедший до нас первоисточник по истории христианства до третьего века, освещающий чрезвычайно важное тридцатиле­тие – период от распятия Иисуса до появления в Риме св. Павла в 61 – 63 годах… Прежде всего встал вопрос об авторе этого произве­дения и времени его создания. Считается несомненным, что “Дея-

ния апостолов” являются продолжением Евангелия от Луки и со­ставляют вместе с этим Евангелием единую композицию одного и того же автора, разделенную на два тома, соответствующие тогдаш­ним двум свиткам…

Согласно церковной традиции, автором обеих книг является Лука, секретарь и врач св. Павла. В соответствующей главе мы уже привели ряд доводов, опровергающих авторство Луки. Не будем их повторять, напомним лишь вывод: вряд ли удастся когда-либо в точности установить личность автора Евангелия от Луки, а следова­тельно, и “Деяний апостолов”. Вопрос о времени создания “Деяний апостолов” оказался проще, хотя и здесь не обошлось без труднос­тей. В тексте сочинения нет ни одного намека на разрушение Иеру­салима, и некоторые библеисты нашли это обстоятельство достаточ­ным для того, чтобы заключить, что “Деяния апостолов” были написаны до 70 года. Однако они при этом упустили из виду, что “Деяния апостолов” – вторая часть Евангелия от Луки, что это, в сущности, одно сочинение, принадлежащее перу одного автора. Между тем в тексте Евангелия, как мы уже знаем, имеются упоми­нания о разрушении Иерусалима и даже о репрессиях, каким под­вергал последователей Христа император Домициан, царствовавший в 81 – 96 годах. А поскольку “Деяния апостолов” были написаны позже или, по крайней мере, в одно время с Евангелием, то их сле­дует отнести примерно к 90 году…» ¹

Важно помнить, что современная текстология анализирует лишь те тексты, которые дошли до наших времен и которые были написаны в основном во времена Иринея Лионского и после него. Обнаруживаемые среди них отличия не столь значительны, чтобы объяснить, как оказались забыты кумраниты и Учитель Праведнос­ти и почему сроки жизни Христа были смещены более чем на сто­летие. Для нас рассмотрение текстологических отклонений этих по­здних рукописей представляет интерес только в связи с демонстрацией невозможности использования новозаветных текстов в качестве непротиворечивого источника биографической, историче­ской и доктринальной информации. Исправления, сам их характер показывают внесение правок в исходные тексты или даже склеива­ние фрагментов различных писаний в один доктринально выверен­ный текст. Однако объяснение столь кардинального смещения исто­рических сроков евангельской драмы (со 120 г. до н.э. до 1 г. н.э.)

Косидовский З. Библейские сказания; Сказания евангелистов. М., 1991. С.344-345.

следует искать не столько в деятельности поздних переписчиков и корректоров, сколько в выяснении того, что вообще представляют собой Священные истории о Богах и Пророках (весьма напоминаю­щие друг друга). Евангелие среди них не является исключением (см. главу II.1 в книге «Кумран и Христос»). Ранние прототипы си­ноптических евангелий могли еще сохранять связь и с кумранскими свитками, и с подлинной историей Иисуса Христа. Но написанные эзотерически ¹, они были доступны лишь посвященным. Отцами же церкви они в части иносказания были воспроизведены в искажен­ном виде (речь идет, конечно, о мистериальной, а не об этической стороне христианского Учения). О возможном первоисточнике си­ноптических евангелий писала Е.П.Блаватская. Приведем обшир­ную цитату из её «Разоблаченной Изиды» вместе со всеми ссылка­ми внутри цитаты:

«Иероним ² нашел достоверное и подлинное Евангелие, напи­санное по-еврейски Матфеем, апостолом-мытарем; он нашел его в библиотеке, собранной в Кесареи мучеником Памфилием.

“Я получил разрешение от назареев, которые в Бе-рое, в Сирии, пользуются этим (Евангелием), на его пере­вод, – пишет Иероним к концу IV века ³. – В Евангелии, которое назареи и эбиониты употребляют, – говорит он, – которое недавно я переводил с еврейского на греческий и которое многими людьми называется подлинным «Евангели­ем от Матфея», и т.д.” ⁴

О том, что апостолы получали “сокровенное учение” (помимо об­щедоступного учения. – А.В.) от Иисуса и что он сам преподавал таковое, очевидно из дальнейших слов Иеронима, который при­знался в этом в момент неосторожности. В письмах к епископам Хроматию и Хилеодору он жалуется, что ему

Эзотерическое, букв. «глубокое», – тайное знание, в отличие от экзотеричес­кого, т.е. внешнего, поверхностного знания.

Иероним (Евсевий Софроний, 347 – 419) – один из учителей церкви. Иероним: «De Virus», иллюст., гл. 3. «Замечательно, что несмотря на то, что все отцы церкви говорят, что Матфей писал на еврейском языке, сами же они пользуются греческим текстом, как подлинным апостолическим писанием, без упоминания, какое отношение еврейское Евангелие от Матфея имеет к нашему греческому! Оно имело много особого рода добавлений, которые отсутствуют в нашем Евангелии». (Olshausen, «Nachweis der Echtheit der sammtlichen Schriften des Neuen Test.», p. 32; Dunlap, «Sod, the Son of the Man», p. 44.). – Е.П.Б. Иероним: «Commen. to Matthew», II.XII.13. Иероним добавляет, что оно было написано на халдейском языке, но еврейскими буквами. – Е.П.Б.

“...достался тяжелый труд с тех пор, как ваши препо­добия приказали мне перевести то, что сам св. Матфей, апостол u евангелист, не желал открыто писать”. Ибо, ес­ли бы оно не было сокровенным, он (Матфей) добавил бы к этому Евангелию, что то, что он выдал, было его; но он со­ставил эту книгу запечатанной еврейскими буквами, кото­рые он даже расположил таким образом, чтобы этой кни­гой, написанной еврейскими буквами и его собственной рукой, могли бы владеть наиболее религиозные люди; кото­рые также, с течением времени, получили ее от своих пред­шественников. Но самую эту книгу они никогда никому не давали переписывать, а ее текст передавали одни так, дру­гие – иначе ¹.

И далее он на этой же странице добавляет:

И случилось, что эта книга, опубликованная одним по­следователем Манихея ², по имени Селевк, который также фальшиво написал «Деяния апостолов», выявила материал не для назидания, но для разрушения; и что эта книга была одобрена на (разбойничьем. – А.В.) синоде, к которому уши церкви правильно отказались прислушиваться ³.

Иероним сам допускает, что написанная “рукой Матфея” книга, подлинность которой он свидетельствует, несмотря на то, что он переводил ее дважды, была тем не менее почти непонятна для него, ибо она была сокровенной или – тайной. Тем не менее Иероним хладнокровно относит все комментарии на нее, кроме своих собственных, к еретическим.

Более того, Иероним знал, что это подлинное “Евангелие от Матфея” излагало единственное истинное учение Христа и что

¹ St.Jerome. P.445; Dunlap. Sod, the Son of the Man. P.46. – Е.П.Б.

² Последователь Мани. Мани (216 – ок. 277), проповедник, основатель религиоз­
ного учения манихейства, получившего распространение в Персии и Средней
Азии. – А.В.

³ Этим объясняется также отвержение сочинений Иустина Мученика, признавав­
шего только это «еврейское Евангелие», как, видимо, поступал и Татиан, его
ученик. Насколько поздно божественность Христа была полностью установле­
на, мы можем судить по тому простому факту, что даже в четвертом веке Евсе-
вий не осуждал эту книгу как подложную, но только относил ее к таким, как
«Апокалипсис» Иоанна; и Креднер («Zur Gesch. Des Kan», p. 120) указывает на
Никифора, внесшего ее вместе с «Откровением» (Апокалипсисом) в свою «Сти-
хометрию» среди Антилегомен. Эбиониты, истинные первые христиане, отвер­
гая все остальные апостолические писания, признавали только это Евангелие
(Ириней. Против ересей, I.26), и они, как сообщает Епифаний, вместе с наза-
реями непоколебимо верили, что Иисус был только человек, «от человеческого
семени». – Е.П.Б.

это был труд евангелиста, который был другом и товарищем Ии­суса. Он знал, что если из этих двух евангелий – еврейского, о котором идет речь, и греческого, вошедшего в наше нынешнее Священное Писание (евангелия от Матфея, Марка и Луки. – А.В.), – одно было поддельным и, следовательно, еретическим, то это было не Евангелие назареев; однако, зная все это, Иероним проявляет бо´льшую, чем когда-либо, ярость в преследовании “еретиков”. Почему? Потому что принятие его (т.е. Евангелия от Евреев) было равносильно вынесению смертного приговора осно­ванной церкви. Уж слишком хорошо было известно, что “Еванге­лие от Евреев” было единственным Евангелием, признаваемым в течение четырех веков еврейскими христианами, назареями и эби-онитами. И никто из последних не признавал божественности Христа (в том смысле, что Иисус – Бог. – А.В.).

Если комментарии Иеронима к книгам пророков, его знаме­нитая “Вульгата” и многочисленные полемические трактаты так­же достоверны, как эта версия “Евангелия от Матфея”, тогда пе­ред нами, действительно, божественное Откровение» ¹,

– с иронией заключает Блаватская.

И.С.Свенцицкая отмечает, что «…тщательный стилистический и лингвистический анализ канонических евангелий привел большин­ство современных исследователей к выводу, что в целом евангелия не представляют собой перевода с арамейского, что они изначально написаны на греческом языке. В то же время нельзя отбрасывать сведения, содержащиеся в источниках, о существовании арамейских сочинений (в частности, арамейской версии Евангелия от Матфея, которую Папий /сер. II в./ считал первоначальной). Если отка­заться от теории, высказанной протестантскими богословами, что новозаветные евангелия, при всей их противоречивости (во всяком случае, первые три, наиболее схожие между собой: Мф, Мк, Лк), восходят к единому арамейскому первоисточнику или, может быть, к двум, то наиболее вероятным представляется предположение о па­раллельной записи устной традиции на арамейском и на греческом языках… Это предположение позволяет объяснить наличие разных версий евангелий, приписываемых одному и тому же автору…»; …«Ириней писал, что эбиониты (= кумраниты. – А.В.) пользуются только одним Евангелием – от Матфея. Это Евангелие, судя по пе­ресказу его содержания, не совпадало с каноническим. В нем отсут­ствовала генеалогия Иисуса, учение о непорочном зачатии. Для

Блаватская Е.П. Разоблаченная Изида. М-Мн.: Сфера – Лотаць. Т.2. 2000. С.179-180.

эбионитов Иисус был сыном Иосифа и Марии, бедным человеком. Он отличался справедливостью, благоразумием и мудростью. При крещении на него сошел Святой Дух, который при распятии поки­нул его (Ириней. Против ересей, I.26)» ¹.

Самым первым известным списком почитаемых, то есть «кано­нических», церковных книг является фрагмент, составленный в Риме около 200 г. и обнаруженный в 1740 году. По имени нашед­шего его исследователя он получил название «Канон Муратори». В этом фрагменте нет начала, т.е. не известно, какие точно еванге­лия входили в канон. Составитель списка лишь указывает, что они «согласны между собой». Канон включает «Деяния всех апостолов в одной книге» (т.е. новозаветные «Деяния апостолов»). Включе­ны тринадцать посланий Павла (без Послания к Евреям); из кано­нических соборных посланий отсутствуют послания Петра, Посла­ние Иакова, Третье послание Иоанна. По поводу апокалипсисов составитель пишет: «Из откровений мы признаем только Иоанна и Петра, которое некоторые из наших не хотят читать в церкви. Но Герма написал “Пастыря (Гермы)” уже в наши дни в Риме, когда епископом был его брат Пий. Поэтому его нужно читать, но не публично в церкви, не среди (писаний) апостолов, не среди проро­ков». Примечательно отсутствие в каноне Послания Иакова. Это Послание некоторые современные ученые считают наименее «хри­стианским» и наиболее «загадочным» из новозаветной литерату­ры. Оно было создано, по всей вероятности, в среде иудеохристи-ан и адресуется «двенадцати коленам в рассеянии» (1.1). В нем содержатся резкие выпады против богатства, защищается требова­ние соблюдения иудейского Закона («дел»). Собрание христиан в этом послании названо синагогой (в синодальном переводе дано слово «Собрание» – 2.1). Иудео-христианская направленность этого послания и привела к тому, что в «Каноне Муратори» его нет. С некоторой осторожностью относится составитель канона ко Второму посланию Павла к Коринфянам и Второму посланию к Фессалоникийцам, в списке оговаривается, что эти послания – повторные (т.е., возможно, являются повторением первых посла­ний); послания Павла к Тимофею, Послание к Титу и Послание к Филимону включены, как там сказано, из любви к Павлу; таким образом, можно думать, что составитель (составители?) «Канона Муратори» происходил из среды ортодоксальных ¹ христиан, по-

Свенцицкая И.С. Тайные писания первых христиан. М., 1980. С.99-100; 123-124.

читателей Павла, но даже при той любви к нему, о которой упомя­нуто в списке, он с колебанием относился ко многим «посланиям Павла» как источникам вероучения. Исторически ныне принятый канон новозаветных книг формировался церковью на протяжении нескольких столетий и включал разные тексты, в том числе и ныне отвергнутые.

Необходимо отметить достаточно распространенное ошибочное представление о закрытости текстов Писания для исправлений с мо­мента провозглашения канона. Парадоксальность ситуации заключа­ется в том, что, несмотря на признание со времен Маркиона корпуса так называемых «канонических книг Писания ² », можно было, не из­меняя его состав, существенно изменить содержание входящих в него текстов. Ириней Лионский, Климент Александрийский, Тертуллиан, Евсевий и многие другие отцы церкви и раннехристианские апологе­ты обвиняли гностиков и прочих своих противников в умышленном искажении Священного Писания. Однако исследования показывают, что так называемые «еретики» могли в свою очередь выдвинуть про­тив церковных апологетов аналогичные обвинения. Об одной вопию­щей поздней вставке Б.М.Мецгер замечает, что «когда разночтения (в текстах. – А.В.) касались значимых моментов вероучения, Отцы обычно утверждали, что еретики изменили точный вид текста… (Но) теперь мы знаем, что последние 12 стихов Евангелия от Марка (16.9-20) отсутствуют в древнейших греческих, латинских, сирийских, коптских и армянских рукописях, а в других помечены специальны­ми символами, указывающими на их сомнительность или недостовер­ность ³. Евсевий и Иероним, хорошо знавшие о таких расхождениях, специально размышляли о том, какую форму текста следует предпо­честь. (Но) стоит отметить, что никто из отцов не называл одну фор­му канонической, а другую – нет. Этого мало; признание того, что канон в целом закрыт, не повело к рабской консервации текстов ка-

В современном словаре слово «ортодокс» стало носить негативный оттенок и обозначать мышление, неуклонно цепляющееся за отжившие и устарелые пред­ставления. Греческое слово Ñrqodo/xoj (ортодоксос) означает «правоверующий», «православный» и в богословском словаре тождественно «Православию». Счита­ется, что впервые слово «ортодоксы» для обозначения людей, обладающих чис­той верой, употребил Климент Александрийский. В нашей книге используется светское значение данного термина в его негативной окраске. Первоначально послания ап. Павла к (Священному) «Писанию» не относились. «Практически все авторы текстологических исследований и критических коммен­тариев на Евангелие от Марка согласны в том, что последние 12 стихов не могут рассматриваться как написанные Марком» (Мецгер Б.М. Текстология Нового Завета. М., ББИ, 1996. С.225).

нонических книг… Понятие “канонический” оказалось достаточно широким, чтобы вобрать в себя все варианты текстов (как и вариа­тивные пересказы в ранних версиях)… Короче говоря, вопрос о кано­ничности имеет отношение к документу как целому, а не к данной конкретной его версии» ¹, т.е. не к тексту, который вместе с содержа­щимся в нем смыслом на протяжении первых веков постоянно изме­нялся вслед за становлением церковной догмы.

Мецгер Б.М. Канон Нового Завета: Возникновение, развитие, значение. М., ББИ, 1998. С.262-264.