ЭЛЕМЕНТЫ ОДЫ В ПОЭМЕ А.С.ПУШКИНА «МЕДНЫЙ ВСАДНИК»


В поэме А.С.Пушкина «Медный всадник» автор соединил реальность (историческую и бытовую) с мифом (прежде всего – мифом о Петре, «строителе чудотворном», как о Всаднике Медном). Это слияние обычного и пророческого продиктовало стиль Вступления, в котором воспевается парадный Петербург в пышной его красоте.

Для поэмы Пушкин выбрал четырёхстопный ямб, характерный для оды. Но кроме стихотворного размера во Вступлении присутствуют и другие, не менее важные, признаки высокого штиля.

Во-первых, во Вступлении выражается восторг величественным замыслом Петра и грандиозностью осуществления этого замысла. Петру даже приписывается божественное, о нём автор говорит «…стоял Он дум великих полн…». Так принято говорить о Творце Мира.

Во-вторых, описывается помпезность и красота Петербурга («Вознесся пышно, горделиво», «корабли…к богатым пристаням стремятся», «громады стройные»). Описание мостов, садов, иглы Адмиралтейства – всё приводит к тому, что: «И перед младшею столицей/Померкла старая Москва/Как перед новою царицей/Порфироносная вдова».

В-третьих, поэт обращается непосредственно к городу, как к объекту воспевания и восторга («Люблю тебя, Петра творенье», «Люблю, военная столица,/Твоей твердыни дым и гром», «Красуйся, град Петров, и стой/Неколебимо, как Россия!»)

Следующим признаком одического стиля является язык, которым написано вступление. Здесь присутствуют старославянизмы («Из топи блат….град», «Полнощных стран краса и диво»), перифразы(«Петра творенье», «печальный пасынок природы», аллегории («В Европу прорубить окно»).

Но Во Вступлении к поэме «Медный всадник» есть и множество отличий от общепринятых норм оды. Присутствие сильного личностного начала автора («Когда я в комнате моей…»). Выражение им не только восторга, но и других чувств – любви («Люблю зимы твоей жестокой/ Недвижный воздух и мороз»), печали («Печален будет мой рассказ»). Описание не только величественных картин и великих свершений, но и суеты города – девичьи лица, холостая пирушка, живость потешных Марсовых полей. Присутствие на полотне поэмы маленьких людей – убогий чухонец, финский рыболов, а не только Петра в его «мифологической оболочке». Но, несмотря на эти отличия, Вступление к «Медному всаднику» оставляет впечатление хвалебной оды городу, именно поэтому оно стало хрестоматийным и его до сих пор цитируют все экскурсоводы, проводя обзор по городу на Неве.



Ромаскевич Ольга, 9 «В»