Организационная сторона контртеррористической операции

Как показано ниже, в проведении контртеррористической операции могут участвовать самые различные ведомства. Статья 15-3 закона 2006 г. называет «подразделения, воинские части и соединения Вооруженных Сил Российской Федерации, подразделения федеральных органов исполнительной власти, ведающих вопросами безопасности, обороны, внутренних дел, юстиции, гражданской обороны, защиты населения и территорий от чрезвычайных ситуаций, обеспечения пожарной безопасности и безопасности людей на водных объектах, и других федеральных органов исполнительной власти, а также подразделения органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации».
Четкая структура подчинения в законе не прописана, однако общее руководство однозначно отдается ФСБ. Ключевыми инициаторами контртеррористических операций и их исполнителями со всеми полномочиями являются на федеральном уровне федеральный оперативный штаб, руководитель которого назначается директором ФСБ,⁹⁷ а на региональном уровне региональный оперативный штаб, который по должности возглавляет начальник соответствующего УФСБ.⁹⁸ Именно оперативные штабы принимают решение о проведении операции, разрабатывают план операции, обеспечивают межведомственное взаимодействие и отвечают за непосредственное осуществление операции.⁹⁹ Руководитель операции осуществляет руководство и несет персональную ответственность за ее проведение,¹⁰⁰ определяя привлекаемые для этого силы и средства.¹⁰¹ Созданные специальным указом президента РФ Национальный антитеррористический комитет (председатель – директор ФСБ) на федеральном уровне и региональные антитеррористические комиссии (руководители – главы субъектов федерации) несут координационные функции и нацелены на минимизацию и ликвидацию последствий проявлений терроризма.¹⁰²
Президент Ингушетии М.Зязиков заявил Хьюман Райтс Вотч, что возглавляемая им республиканская антитеррористическая комиссия проводит заседания «на регулярной основе», обсуждает стратегии в области предотвращения и пресечения терроризма, «но не планирует конкретных операций, поскольку это – задача профессионалов», то есть ФСБ. По словам министра внутренних дел РИ, на заседаниях оперативного штаба во главе с начальником УФСБ на основании имеющейся оперативной информации принимается решение о наличии оснований для контртеррористической операции, и соответствующие рекомендации доводятся до республиканской комиссии, после чего операция может быть начата.¹⁰³

Сопутствующие изменения в законодательстве

Изменения в связи с принятием нового закона о борьбе с терроризмом были внесены, в частности, в закон о СМИ и в закон о Федеральной службе безопасности.¹⁰⁴
Поправки в закон о СМИ запрещают публичное оправдание терроризма¹⁰⁵ и устанавливают, что «порядок сбора информации журналистами на территории (объекте) проведения контртеррористической операции определяется руководителем контртеррористической операции».¹⁰⁶ Запрещается «распространение в средствах массовой информации сведений о специальных средствах, технических приемах и тактике проведения такой операции»,¹⁰⁷ а также использовать СМИ для «распространения материалов, содержащих публичные призывы к осуществлению террористической деятельности, или публично оправдывающих терроризм, других экстремистских материалов».¹⁰⁸
Поправки в закон о ФСБ предусматривают возможность проведения «гласных и негласных, оперативно-боевых и иных мероприятий» с целью как собственно пресечения теракта, так и «выявления лиц, причастных к подготовке и совершению террористического акта», а также «добывания информации о событиях или действиях, создающих угрозу терроризма».¹⁰⁹ На практике это приводит, например, к «зачисткам» с привлечением внутренних войск МВД и адресным операциям спецслужб, чреватым широким спектром нарушений прав человека.

VI. Внесудебные казни

По оценкам ПЦ «Мемориал», в январе – декабре 2007 г. в ходе спецопераций против боевиков в Ингушетии силовыми структурами было убито до 40 мирных жителей.¹¹⁰ В настоящем докладе документировано 8 случаев незаконного убийства сотрудниками правоохранительных органов¹¹¹ и один случай покушения на убийство и выявлено наличие в Ингушетии систематической практики внесудебных казней. За исключением одного, во всех восьми случаях силовики оправдывали убийство ссылками на сопротивление аресту. По горячим следам в отношении жертвы обычно возбуждается уголовное дело о посягательстве на жизнь сотрудников правоохранительных органов, участии в незаконном вооруженном формировании и незаконном хранении оружия. После этого дело вскоре закрывается в связи со смертью подозреваемого.
Свидетели убийств в интервью Хьюман Райтс Вотч обычно отвергали официальную версию о том, что убитые были вооружены или оказывали сопротивление. Однако зачастую они не отваживаются давать показания под протокол, опасаясь преследования со стороны спецслужб. Хьюман Райтс Вотч не имеет возможности проверить достоверность как заявлений очевидцев, так и утверждений властей. Однако мы отмечаем, что ни в одном из случаев не последовало реальной проверки обоснованности применения оружия силовыми структурами. Мы также не располагаем сведениями о каких-либо судебно-медицинских или баллистических экспертизах, которые могли бы подтвердить официальную версию.
Внесудебные казни являются прямым нарушением основополагающего права на жизнь, составляющего часть международно-правовых обязательств России в области прав человека. Лишение человека жизни представителями государства считается исключительно серьезным случаем.¹¹² Соответственно, обстоятельства, при которых такие действия могут быть признаны оправданными, должны быть определены предельно конкретно.¹¹³
Европейский суд по правам человека неизменно указывает, что намерен самым внимательным образом рассматривать все случаи лишения жизни, в особенности, когда речь идет о преднамеренном применении оружия на поражение.¹¹⁴ Такое применение должно быть строго соразмерно достижению законных целей, перечисленных в статье 2 Европейской конвенции о правах человека.¹¹⁵ В решениях Суда подчеркивается, что особенно уязвимыми считаются задерживаемые лица, поэтому власти тем более обязаны отчитываться об обращении с ними в случае их смерти. В таких случаях бремя доказывания в части предоставления правдоподобного объяснения ложится на государство.¹¹⁶ Суд уже применял эти принципы к нескольким делам, связанным с внесудебными казнями в Чечне, по которым было установлено нарушение права на жизнь.¹¹⁷
Необеспечение властями расследования по фактам внесудебных казней в Ингушетии также является нарушением международно-правовых обязательств России по расследованию и привлечению виновных к уголовной ответственности.¹¹⁸ Родственникам убитых должны быть обеспечены эффективные средства правовой защиты.¹¹⁹ Расследование может считаться проведенным надлежащим образом только в том случае, когда оно является независимым, дает возможность сделать вывод об обоснованности применения силы и установить и наказать виновных.¹²⁰ Европейский суд уже неоднократно признавал Россию ответственной за непроведение надлежащего расследования случаев внесудебных казней в Чечне.¹²¹

Убийство Ислама Белокиева

20-летний Ислам Белокиев и его родители торговали автозапчастями на рынке в Назрани. 30 августа 2007 г. он был застрелен там сотрудниками силовых структур. По словам очевидцев, около 16:00 на выходе с рынка его окликнули из припаркованной неподалеку машины, в которой находились несколько человек. Как только он обернулся, из машины был открыт огонь.
Свидетели видели, как раненый Белокиев упал, после чего его сразу окружили вооруженные люди в штатском, блокировав подходы к этому месту.¹²² Вскоре прибыли сотрудники в форме, масках, бронежилетах и шлемах, а военнослужащие на БТРе. По словам свидетелей, в тот момент Белокиев был еще жив и слабо шевелился, однако вооруженные люди не оказывали ему помощи и не давали никому приблизиться. К тому моменту, когда на рынок допустили врачей и работников прокуратуры, Белокиев уже умер от потери крови.
Один из свидетелей утверждает, что один из сотрудников подложил Белокиеву пистолет и гранату.¹²³
Этот же человек рассказывал:
Там выстрелы были, все побежали кто куда, посмотреть [что происходит]… Эти люди были в масках и в камуфляже. Парня как куренка убили… Он не сразу умер. Минут сорок они вокруг него стояли, все перекрыли… Люди собрались, все это видели. Автоматы на нас наставили. Ближе не подойдешь. Парень еще какое-то время дергался. Все боялись что-то делать из-за автоматов этих. Кто-то попытался на [мобильный] телефон заснять, так один из этих, с автоматами, его матом обложил, телефон забрал, разбил.¹²⁴
Через несколько часов, в ночь на 31 августа, в соседнем Карабулаке расстреляли семью русской учительницы Веры Драганчук. Комментируя этот инцидент для прессы, старший помощник прокурора РИ З.Томова высказала предположение, что муж и двое сыновей Драганчук были убиты в отместку за убийство Белокиева. Она подтвердила, что последний «был убит при проведении оперативно-розыскных мероприятий по его задержанию сотрудниками силовых структур». По версии республиканской прокуратуры, «Белокиев оказал вооруженное сопротивление во время проведения спецоперации по его задержанию сотрудниками Центра "Т" МВД РФ и УФСБ Ингушетии и был уничтожен ответным огнем».¹²⁵
Свидетели убийства Белокиева, с которыми беседовали представители Хьюман Райтс Вотч, настаивают на том, что у него не было оружия, и никакого сопротивления он не оказывал. Работавший на том же рынке знакомый Белокиева утверждает, что один из оперативников настаивал, что в палатке Белокиева спрятана взрывчатка. Оперативникам тут же дали возможность осмотреть торговое место, однако ничего обнаружено не было.
Упомянутый знакомый Белокиева убежден, что тот не мог оказать вооруженного сопротивления: «Как он мог что-то такое сделать? Было три или четыре выстрела пистолетных – явно один человек из одного и того же оружия стрелял. И еще очередь автоматная. Ну, откуда у него автомат?»¹²⁶ Об этом же, среди прочего, этот человек заявил и прокуратуре.
Остается неясным, в какой мере прокуратурой были учтены показания вышеупомянутого свидетеля, если они вообще были приняты во внимание. С уверенностью, однако, можно говорить о том, что надлежащего расследования обстоятельств убийства Белокиева проведено не было.
Хьюман Райтс Вотч не имеет полномочий и возможности судить о наличии или отсутствии у Белокиева оружия. Ответ на этот вопрос могли бы дать материалы судебно-медицинской экспертизы, если бы таковая была проведена, однако информацией о попытках фиксации соответствующих доказательств мы не располагаем. С другой стороны, если верить очевидцам, со стороны сотрудников оперативных служб явно имело место незаконное применение избыточной силы, поскольку они открыли огонь без предупреждения в ситуации, когда непосредственная опасность для какого-либо лица отсутствовала. Их действия усугубляются еще и тем, что они оставили раненого Белокиева умирать на земле.
К пассивности следственных органов добавляется общая атмосфера, не способствующая проявлению активности со стороны свидетелей. Большинство их были слишком напуганы, чтобы давать показания прокуратуре. Один из таких людей в интервью Хьюман Райтс Вотч объяснял: «Все эту сцену видели. Допустим, скажу я об этом, а потом мне домой идти – так меня через час заберут без суда и следствия, пропаду потом без следа. И зачем мне это надо? У меня семья. Такие вот дела. Полное беззаконие».¹²⁷